ТЕКСТ ПО КНИГЕ
С началом гражданской войны на Дону и Кубани активизировалась «белая гвардия», которая под руководством генералов Алексеева и Деникина все чаще стала вмешиваться и во внутренние дела Грузии, в частности, ею были предъявлены требования об отторжении Гагринского округа от Абхазии и передаче его в состав Кубани.
На совещании представителей Грузинской Демократической Республики, Краевого Кубанского правительства и Добровольческой армии 25 сентября 1918 года генерал Алексеев отметил, что Гагринский округ, как и Сочинский, является «чисто русским» и должен входить в состав Кубани. Далее он заявил представителю Грузии Е. Гегечкори: «Та граница, которая была установлена в 1905 году, должна быть сохранена и только при этом непременном условии мы можем столковаться с Вами» (Там же, с. 392). Таким образом, Алексеев в качестве условия для успешного исхода переговоров с представителем грузинского правительства потребовал признания со стороны последнего Гагринского округа в составе Кубани. Его поддержали представители Кубани Бич и Воробьев. Последний цинично заявил, что никаких данных нет – «ни этнографических, ни исторических для присоединения Гагринского округа к Закавказью» (Там же, с. 409).
Как будто существовали исторические и другие данные для присоединения округа к России. Далее Воробьев сказал: «Грузия должна начинать свои границы за Абхазией, стремление которой к самоопределению нельзя игнорировать только потому, что там живет несколько сотен Грузин».
И это говорилось в то время, когда по данным сельскохозяйственной статистики за 1917 г. в Абхазии проживало грузин – 74,846 (42,1 %), абхазов – 28,121 (21,4 %); русских – 20,893 (11,7 %), греков – 20,673 (11,7 %), армян – 18,212 (10,2 %) и других – 5,087 (2,9 %) (Проект распределения территории Грузии по новым административным единицам /областям/. Тб., 1920, с. 40 /на груз. яз./).
По статистическим данным «Кавказского календаря» на 1914 год из общего числа жителей Сухумского округа 182 тысячи человек, большинство населения составляли грузины (Г. М. Т у м а н о в. Итоги земских совещаний на Кавказе. Тифлис, 1915 г., стр. 114).
Вот, на какие циничные искажения фактов шли белогвардейские политики во имя идеи «единой и неделимой России».
[стр. 28] В своих мемуарах генерал А. И. Деникин пишет, что на совещании в сентябре 1918 года был «поднят вопрос и относительно Абхазии, насильственно присоединенной к Грузии, но никаких требований в отношении ее предъявлено не было» (Генерал А. И. Д е н и к и н. Очерки русской смуты. Журнал «Вопросы истории», 1993 г., М., № 5, стр. 146).
Генерал Деникин, как видим, игнорирует договор от 8 июня, по которому Грузия оказала финансовую и военную помощь Абхазии по просьбе последней для отражения агрессии турецких аскеров и большевиков. И сегодня абхазские сепаратисты во главе с Ардзинба повторяют слова Деникина о насильственном присоединении Абхазии к демократической Грузии.
Некоторые западные историки ошибочно считают, что абхазы боролись «против грузинского правления в период русской революции и гражданской войны. И только после установления Советской власти в Грузии в 1921 году они получили культурную и политическую автономию» (Ronald Grigor Suny “The making of the Georgian nation” Second Edition. Indiana University Press. 1994, p. 321).
Тот же Н. Воробьев в 1919 году издал в Ростове-на-Дону книжку-фальшивку под названием «О неосновательности притязаний грузин на Сухумский округ (Абхазию)», где показал свою полную некомпетентность в вопросах истории грузинского и абхазского народов. События 1918 – начала 1919 годов в Абхазии автор интерпретирует как попытку со стороны Грузии «поглотить, совсем не родственный Грузии, народ абхазский». Только полное незнание истории, преднамеренное желание исказить ее могло привести автора к такому заключению. К сожалению, некоторые современные сепаратисты в Абхазии подхватили эту фальшивку.
О взаимоотношениях грузинского и абхазского народов говорится в докладной записке депутатов Абхазского и Самурзаканского дворянства от 23 марта 1870 года на имя председателя Тифлисского комитета по сословно-поземельным делам, генерал-адъютанта князя Святополка-Мирского. Записка составлена поручиком, князем Б. Эмухвари, князем М. Маршани, поручиком Т. Маргани, князем К. Инал-Ипа.
Основная цель записки, изложить условия жизни абхазского народа для правильного разрешения сословно-поземельного вопроса в регионе. Авторы стремятся показать, что правящие круги Абхазии имели те же привилегии, что и грузинское дворянство, а поэтому, при проведении крестьянской реформы в крае необходимо ориентироваться на методы проведения ее в Грузии. Причем, здесь же излагается история двух народов. «Издревле, – отмечают авторы, – Абхазия составляла часть бывшего Грузинского Царства…
[стр. 29] Древний Пицундский храм был в течение нескольких веков престольным храмом католикосов Абхазских и Грузинских. До очень недавнего времени процветали в Абхазии епископства Драндское (в документе – «Дориандское» – А. М.), Моквинское и Бедийское. Бедийский храм, построенный Багратом, первым грузинским царем абхазской династии, хранит под своими сводами прах своего державного строителя. Моквинский храм построен грузинским и абхазским царем Давидом Востановителем. Народ абхазский и самурзаканский почти до последнего времени имел с Грузией, Мингрелией и Имеретией одну религию, одни обычаи, одни законы. Если вера христианская, под влиянием мусульманского ига и разных неурядиц в Абхазии значительно ослабела, то несомненные следы ее сохранились в жизни абхазского народа, который, исполняя некоторые мусульманские и языческие обряды, в то же время не переставал никогда торжествовать главных христианских праздников и в день Светлого Воскресения по преданию дарил друг другу агнцев и крашенные яйца. Из целого ряда абхазских владетелей, отделившихся от Грузии после разделения последней на уделы, только двое: Зураб-бей и наследник его Келеш Ахмет-бей исповедовали мусульманскую религию – первый потому, что был вывезен в юности в Турцию, а второй потому, что в Турции родился и был там воспитан. Все же остальные владетели Абхазии были христиане. Цари грузинские никогда не исключали Абхазии из большой грузинской семьи и как до разделения царства, так и после, до самого последнего времени существования своего титуловались царями Грузинскими, Карталинскими, Абхазскими, Имеретинскими и Кахетинскими. Когда грузинский царь Вахтанг VI в начале прошедшего столетия предпринимая издание законов, вызывал из всех провинций бывшего Грузинского Царства депутатов для содействия ему в этом труде, то между ними были и депутаты от Абхазского народа, который до последнего времени сохранил у себя древнейшие грузинские обычаи. Не менее важными свидетелями принадлежности Абхазии к Грузии могут служить кроме христианских храмов, развалины разных светских и военных построек. Так, известные башни над ущельем Псыраста, сооружены, по преданию, славной грузинской царицей Тамарой; …замки в селениях Яштухза, Оцерцы и многих других, хотя и неизветно кем построены, но совершенно похожи на такие же замки в Мингрелии.
Просим Ваше Сиятельство обратить внимание и на то, что как в древние времена, так и теперь жилища, одежда, пища, земледельческие орудия, способы ведения сельского хозяйства в Абхазии совершенно те же как и в Мингрелии.
Большая часть местностей носит грузинские названия; большая часть жителей признает свое мингрельское или грузинское происхождение и сохранили даже свои грузинские и мингрельские [стр. 30] фамилии. Одно только может дать повод считать Абхазию отделенностью от Грузии – это язык; но и в нем мы находим наполовину слов мингрельских и грузинских, правда часто сильно измененных, но не представляющих особого затруднения в отыскании первоначального корня мингрельского или грузинского* (* Атавад-князь, по грузински тавади, ашнакума – домашний человек, по грузински шинакма, адгил–земля в смысле имение, участок, по грузински – адгили, акамбаш – буйвол, по грузински – камечи, аджам – чашка, по грузински – джами и проч. /Эта сноска дается в документе/).
Во главе всего абхазского народа стоял владетель Абхазии из фамилии старинного грузинского рода Шервашидзе. Владетель, как и все грузинские мтавари, сделавшиеся после разделения Царства самостоятельными, соединял в своих руках верховную, политическую и гражданскую власть над всем абхазским народом…»
В заключении абхазская депутация выразила надежду, что «в применении к Абхазии и Самурзакани крестьянской реформы мы не будем исключены из общей семьи грузинских народов, к которой искони принадлежали. Мы позволяем себе думать, что к нам вполне могут быть применены те положения, которые Государю Императору благоугодно было установить для остальных частей бывшего Грузинского Царства и что для нас не будет сделано исключения» (ЦГИА Грузии, ф. 416, оп. 3, д. 1020, лл. 1–18. Этот документ впервые полностью опубликован нами в газете «Народное образование», Тб., 1990, 29 июля. /А. М./).
Как видим, депутаты, избранные от всех сословий абхазского народа (Там же), считали Абхазию исторически неразрывной частью Грузинского государства. Здесь же следует отметить, что авторы докладной записки допускают досадную оплошность, представляя грузин, имеретинцев и мегрелов как разные народы, то с научной точки зрения не выдерживает никакой критики.
Материал к публикации в блоге подготовил
Ираклий Хартишвили
No comments:
Post a Comment