Тигран Кеосаян Козел 🐐

Смелый журналист честно высказался о путинской шобле! Вот что ждет нас в...

Qavtaradzeebis ojaxi / ქავთარაძეების ოჯახი

🎵 იალონი - თუშური პოპური

Luka Kavtaradze /Gshordebi fikri matulobs

kavtaradzeebis trio-Tushuri/ქავთარაძეების ტრიო-თუშური

Что видно со спутника? Пасхальный техникум

სულიკო -ზოე პერე, გიგა ჯალაღონია,მამუკა ხუციშვილი

🎵 ზოე პერე & ქავთარაძეების ტრიო - თუშური ხალხური სიმღერების პოპური

ქრისტე აღდგა!❤️

Григол Лордкипанидзе – Ответ инициативной группе по ликвидации социал-демократической партии Грузии

(Данный материал был впервые опубликован в журнале «Литературная Грузия», Тбилиси, 1990, № 8, стр. 168–214. Он содержит предисловие редакции журнала и основной текст, который написан в августе 1923 г.; думаю и надеюсь, что современным читателям будет интересно и полезно с ним ознакомиться) 

Предисловие от редакции журнала 

Публикуемое письмо написано в 1923 году узником камеры № 148 Ярославской тюрьмы, видным деятелем грузинской социал-демократической партии, бывшим заместителем председателя правительства и военным министром Грузинской Демократической республики, Григолом Лордкипанидзе. Большая часть жизни этого человека прошла в тюрьмах и ссылках – с самой ранней юности. Он подвергался арестам и репрессиям со стороны как царского правительства, так и советского, но никогда ни на йоту не отступал от своей идеи – борьбы за демократию и свободу. 

После падения Грузинской Демократической республики и установления в Грузии Советской власти, члены правительства Ноэ Жордания эмигрировали за границу. Григол Лордкипанидзе, поверив словам Орджоникидзе, что в советской Грузии его не будут преследовать и он сможет спокойно жить и работать, уехал в деревню, к родным. Однако три месяца спустя его арестовали и заключили в Кутаисскую тюрьму, потом перевели в Метехскую (в Тбилиси). После 17-месячного пребывания в заключении (без суда и следствия) его в числе пятидесяти трех таких же политзаключенных-грузин увезли в качестве заложников в Москву. Затем – Ярославская тюрьма, Суздальская монастырская тюрьма, где он провел три года (все это тоже без суда и следствия) и умудрился написать философский очерк «Думы о Грузии», в котором разбирает важные вопросы новейшей истории Грузии и, в частности, анализирует причины падения Грузинской Демократической республики. После Суздали было «вольное поселение» в Курске – до 1929 года. В 1928 году ему даже было разрешено приехать в Грузию, повидаться с семьей. Тогдашние секретари ЦК КП(б) Грузинской ССР Михаил Кахиани и Леван Гогоберидзе предложили ему высказать свои впечатления и соображения о политической и экономической ситуации в республике, что он не замедлил сделать в письменной форме. Резкая критика существующего положения и политики большевиков в Грузии, содержащаяся в этом документе, была воспринята весьма неодобрительно, о чем говорилось и на пленуме ЦК. 

21 декабря 1929 года Гр. Лордкипанидзе в связи с 50-летием И. Сталина посылает ему из Курска поздравительную телеграмму. Вот ее текст: 

Москва. Кремль. Сталину. 

Сегодня Вы триумфатор* (*Юбилей руководителя Советского Союза И. В. Сталина совпал с рядом больших побед и достижений на арене международной /решительная победа на Д. Востоке в связи с конфликтом на В. К. Ж. Д. и т. д./ и внутренней политики /победа над правой оппозицией и проч./ – Гр. Л). В римских триумфах участвовал специальный раб, который напоминал великому победителю об его отдельных ошибках и об изменчивости судьбы. При средневековых русских царях критика была представлена в лице юродивых. Рабы римских августов и русских царей пользовались иммунитетом. 

Не будучи на запятках триумфальной августовской колесницы, ни придворным юродивым, я, разумеется, на такой иммунитет не рассчитываю и все-таки позволю себе внести некоторый диссонанс (все равно его никто не услышит) в тот хор славословий, который окружает Вас сегодня, в день Вашего полстолетия. Что касается здоровья, долголетия и проч., то многие из нас искренне их Вам желают, но хочу напомнить, что с Вашим юбилеем совпали два важнейших, вопиюще противоречивых и Вами же созданных исторических факта из области национальной политики: предоставление таджикам права союзной республики, в то же время окончательная ликвидация остатков автономии Грузии, Армении и Азербайджана и превращение их в единое в русское Советское наместничество во главе с Криницким. 

Вместе с наилучшими юбилейными приветствиями пожелаю, чтоб Вас и Ваших соратников не окончательно пленили исторические тени древнерусского Кремля и чтоб московскому великодержавию не удалось более драпироваться в пурпурную тогу великой идеи интернационализма. 

                                                                                  Григорий Лордкипанидзе. 

На следующий же день после отправления телеграммы вольное поселение сменилось арестом и этапом в Воронежскую тюрьму. Три месяца заключения там завершились ссылкой в Воронеж на 3 года, которые, однако, растянулись на 7 лет. 

В период подготовки конституции 1936 года этот неугомонный человек вместе с другими ссыльными социал-демократами – грузинами составляет и направляет И. Сталину и конституционной комиссии письмо, в котором жестко критикует проводимую правительством национальную политику и обосновывает необходимость ее изменения. Причем, аргументация основных требований письма была настолько весомой, что они были учтены в новой конституции. Но подобные «дерзости» не прощались, и когда в январе 1937 года Григол Лордкипанидзе уже было готовился к отъезду в Грузию, его вызвали в ГПУ Воронежа и сообщили, что согласно спецпостановлению от 21 декабря 1936 года, он арестован. 14 января 1937 года его вместе с другими грузинскими социал-демократами отправляют в Сибирь на 5 лет. Однако, как выяснилось лишь в 1955 году при пересмотре дел репрессированных, в марте–апреле 1937 года его перевезли по распоряжению Берия из Сибири в Грузию. Наконец он попадает на родину, в Тбилиси, но для того лишь, чтобы принять мученическую смерть в бериевских застенках. 

Как стало известно из материалов следствия, Берия не удалось сломить этого стоического человека, несмотря на жесточайшие пытки, которым его подвергали в течение четырех с лишним месяцев, не удалось вырвать у него подпись под сфабрикованными обвинительными заключениями. Гр. Лордкипанидзе не мог оклеветать и предать самого себя тем более, что таким образом он обрек бы на гибель свою семью, которая была бы немедленно уничтожена. И наконец, 2 сентября 1937 года прервалась эта жизнь, полная борьбы со злом и несправедливостью. Гр. Лордкипанидзе было тогда 54 года. 

В 1923 году, когда Григол Лордкипанидзе писал в Ярославской тюрьме свое письмо, советское правительство проводило ликвидацию социал-демократической партии Грузии. Было создано Центральное бюро по ликвидации грузинских социал-демократов. Арчил Рухадзе и Сандро Парниев, адресаты письма, в недавнем прошлом – соратники Григола Лордкипанидзе по партии, стали членами этого бюро и старались правдами и неправдами оправдать политику большевиков. Григол Лордкипанидзе доказывает полную беспочвенность политики большевиков в Грузии и считает, что создавшееся здесь положение есть результат все той же великодержавной политики, исторической политики Российской империи, прикрывающейся в новых условиях революционной фразеологией. Его письмо является важным документом для выяснения создавшейся в Грузии политической ситуации в первые годы советской власти. Читая сегодня это письмо, поражаешься провидческому дару Григола Лордкипанидзе, сумевшему с такой четкостью разглядеть из тюремных камер историческую перспективу, поражаешься его пророчествам о перерождении советской власти в диктатуру, о путях международного рабочего движения, о результатах политики царизма и его наследников после Октября и о многом другом. 

Чудом сохранившееся письмо это в конце концов оказалось в руках его сына, Теймураза Лордкипанидзе, который и предложил его нашей редакции. Никто не знает, кем и каким образом оно было перепечатано. На первой странице машинописи есть пометка, сделанная автором от руки по-грузински: «во многих местах имеются ошибки, попущенные при переписке (т. е. – перепечатке – К. К.), которые искажают смысл Г. Л.». Видимо, исправлять эти ошибки у узника не было возможности. Редакция бережно отнеслась к тексту письма лишь проясняя в ряде случаев темные места текста, которые, очевидно, и имел ввиду автор, и, избегая радикального вмешательства в авторский стиль, ограничилась лишь самыми необходимыми незначительными правками. 

                                                                                        Камилла КОРИНТЕЛИ 

Грузия. Тифлис. 

в ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ГРУЗИИ, ЦЕНТРАЛЬНОМУ БЮРО ПО ЛИКВИДАЦИИ СОЦ. ДЕМ. РАБ. ПРАТИИ ГРУЗИИ, АРЧИЛУ РУХАДЗЕ, САНДРО ПАРНИЕВУ И ДР. 

Уважаемые граждане Арчил, Сандро и др. Вы предлагаете нам, находящимся в тюрьмах и плену, присоединиться к вам, во всяком случае откликнуться так или иначе на ваши действия. Считаю нужным отозваться на ваше предложение и сообщить вам свою личную точку зрения и мнение, повторяю, личное, ибо я в настоящее время заключен в одиночный «политизолятор» в г. Ярославле (а что такое «политизолятор» в коровниках, с этим вас может познакомить журналист из «Зари Востока» А. Камский. Вы его, кажется, знаете). Прежде всего должен сказать, что неправильно считать, что всякая перемена мнений, взглядов есть злостное ренегатство и прочее. Честно, не за страх, а за совесть переменить миросозерцание – это вовсе не порок. Но нормальный и честный путь в таких случаях таков: член политической партии думает, что надо решительно пересмотреть программу и тактику, и начинает бороться за это дело в рамках своей партии, большинство которой либо соглашается с новатором, и тогда происходит радикальная эволюция партии, либо же отвергает реформы, и тогда реформаторы приобретают право на взрыв, на революцию и пр. Судя по тому материалу, которым я располагаю, в вашем случае в ходе антипартийного бунта реформаторы совершенно не считались с этими элементарными морально-политическими правилами. Не только партийные реформы и революции не происходят такими методами, как ваши, но даже и ликвидации партии не делаются так. Вы, наверное, помните, когда так называемые «ликвидаторы» ликвидировали нашу партию, но эту работу они производили не в контакте с теми органами власти, которые были заняты ликвидацией и ликвидаторов и неликвидаторов; нет, генералы и ротмистры из охранки свое дело вели без ликвидаторской и какой-либо другой фракции, лишь при содействии отдельных малиновских и прочих. Тяжесть морально-политической ответственности вашей состоит в том, что вы, будучи членами жестко преследуемой нелегальной организации, не постаравшись законным организационным способом изменить ее тактику, внезапно обрушились на эту свою нелегальную партию, действуя заодно с органами политической репрессии. 

Кроме того, тень сомнения на вашу искренность набрасывает то обстоятельство, что вы заделались такими правоверными коммунистами при невероятно жесткой, монопольной власти коммунистической партии; и больше того, в то время, когда спор между марксизмом и большевизмом окончательно решился в пользу первого. Когда другой спор или, вернее, тот же спор, но в меньшем масштабе, так сказать, в грузинско-национальном размере, с той же очевидностью оправдал верность социал-демократического прогноза, да так, что вся, даже грузинская компартия, вся ее так называемая старая гвардия в ужасе прозрела. Со стороны трудно верится, уважаемый Арчил, что именно в тот момент, когда Махарадзе, Мдивани, Кавтарадзе, Цинцадзе, Сванидзе, Квирквелия, Окуджава, Торошелидзе, Цивцивадзе, Тодрия, Каландадзе и т. д., словом, подавляющее большинство грузинских коммунистов «националистически» ослепли (чтобы как раз в тот момент), вы прозрели «коммунистически» и увидали те блага национального освобождения, которыми наделило Грузию Русское Коммунистическое правительство. В особенности же после того, как Грузия не только фактически, но и формально совершенно вычеркнута из советских стран, как понятие национально-государственное. Позволю себе немного подробно остановиться на доказательстве этих положений. Идеологический спор между старым марксизмом (меньшевизмом) и неомарксизмом (большевизмом) на примере Российской революции закончился блестящим оправданием первого. 

Может быть, это положение молодому комсомольцу или обывателю покажется даже смешным при виде блестящей Красной Армии с артиллерией, танками, самолетами и пр., при таком важном и упрямом факте, что большевики уже скоро будут праздновать шестую годовщину своей власти, и не без основания готовятся к десятилетнему юбилею, что по личному составу Московское правительство самое старое в Европе, что красные революционные войска – это воплощение благородства в сравнении с деникинскими и прочими белоофицерскими бандами и разбойниками, которые так жестоко перепугали и потрясли уважаемого Мартынова* на Украине (*Чтоб спастись от этих мерзавцев ему пришлось головой вышибить двойные рамы окон и убежать во время разбойничьего нападения на него и его семью /См. его Укр. впеч./). Все это, конечно, факты, да еще весьма важные, но ни в коей мере не говорящие за то, что совокупность всего этого и подобных явлений есть доказательство победы большевизма над меньшевизмом. Большевики победили в том смысле, что расстреливают меньшевиков, что их шестой год держат в ЧК и тюрьмах, но чем такая победа будет дольше длиться, тем яснее и бесспорнее будет становиться поражение большевизма. Спрашивается, в чем же в самом деле был основной тактический спор между большевизмом и меньшевизмом в России в период последней революции (говорю лишь об этом периоде, ибо исход спора по всем тактическим вопросам до 17 года можно ясно проследить по нынешним писаниям даже самого Мартынова, который старается доказать, может быть, это даже и правильно, что большевики молодцы. Они по всем основным вопросам, споря с меньшевиками, усвоили меньшевистскую точку зрения, и благодаря своей энергии и прочим достоинствам, выбивали меньшевиков из их организационных позиций. И автор, и, по-видимому, кое-кто еще считает, что этим доказано превосходство большевизма над меньшевизмом, как политической концепции). Основной спор между б-змом и м-змом в 17 году заключался в следующем: м-зм говорил, что Российская революция в своей основе есть антипомещичья, антицарская, демократическая, она производит колоссальный социальный сдвиг в смысле экспроприации земель; в этой революции сильно влияние и руководство рабочего класса, находящегося под влиянием соц. партий. Во многих государствах Европы развитие капитализма и рабочего класса достигло весьма высокой степени; благодаря всему этому, в обстановке большого мирового кризиса, в связи с войной возможно, Русская революция будучи, так сказать, последней демократической, послужит толчком для социалистических переворотов в более развитых странах. Правда, некоторая возможность этого существует, но отсюда вовсе не вытекает то, что мы должны проповедовать социальную революцию, обнадеженные тем фактом, что за социалистов голосовало чуть ли не 95 % всего населения России. Надеясь на европейскую социальную революцию и не координируясь с ней, нельзя проводить на «авось» социализм в отсталой, некультурной, неразвитой крестьянской России. Результаты такого опыта в России окажутся не соблазнительным примером, а лишь пугалом для европейского пролетариата. Мы не должны зарываться вперед, мы не можем перескочить через историю без сильной революционной поддержки европейского пролетариата, если вообще такой перескок хоть в маленькой степени возможен: русская крестьянская синица своими силами не может зажечь моря мирового капитализма. Этим можно лишь разбить свой пролетариат, свои производительные силы и т. д. Такая тактика неудачным опытом на самом неудачном опытном поле только отпугнет рабочий класс более развитых стран. Недопустимо, чтобы руководящие партии в своей тактике руководствовались, как это делают Ленин и большевики, выражением Наполеона, что «надо ввязаться в бой, а там дальше видно будет, что и как». Стратегия партии, и тем более партии с марксистским миросозерцанием, должна быть строго рассчитана, должна базироваться на анализе соотношения сил, экономике страны и проч. Но если русская действительность строит тактику на этом марксистском анализе, а не на изречениях великих вояк, то можно определенно сказать, что нынешняя русская революция есть и должна быть радикальной, демократической революцией; ей обеспечен абсолютный успех в силу того, что за нее непоколебимо стоят рабочие и крестьяне, она как великая революция идет восходяще от Львова к коалиции Керенского, от нее – к чисто социалистическому правительству – эсеровско-большевистского учредительного собрания. Нападение реакции (Корнилов) революция отбивает, и должна отбивать единым фронтом. Силы реакции ничтожны в сравнении с единым фронтом революции. Может быть, реакция предпримет еще неоднократные нападения на революцию и демократию, но гражданская война, вспыхнувшая по инициативе реакции, будет ее могилой при условии единого революционного фронта, который наголову разбил Корнилова, несмотря на то, что часть самого коалиционного правительства сочувствовала ему. Тем более бесплодны и неопасны будут для революции нападения на правительство того учредительного собрания, которое состоит почти исключительно из эсеров и большевиков. Российская революция должна провести радикальнейший политический и аграрный переворот, провести радикальные социальные реформы: она укрепится на своих революционных позициях и в преддверии возможных социальных переворотов в Европе, но лишь начав осаду капитализма, а не преждевременным его штурмом; в противном случае мы, несомненно, потеряем контакт с важнейшими мировыми рабочими силами и окончательно расшибем российский пролетариат, поскольку тактика немедленного штурма капитализма в России чревата опасностями не только для социалистической, но и демократической революции. Такая тактика усилит политическую реакцию. Она может изолировать российский рабочий класс настолько, что в гражданской войне он потерпит поражение и откроет путь правой реакции, либо же изолированная от большинства населения власть, носительница этой тактики, сама должна стать на путь политической реакции, постепенно сокращая свою активную базу, фатально идя от диктатуры класса к диктатуре партии, а потом группы и т. д. Вот в основных чертах то, что говорил, предлагал и предсказывал меньшевизм в 17 году, выдвигая свою положительную программу и возражая против большевизма, у которого, в сущности говоря, в период революции не было последовательной оценки российской революции и единой программы действия. В начале он (т. е. большевизм) революцию считал в своей основе демократической, но с условием, что для ее успеха необходима власть Советов, чтобы обеспечить созыв всенародного учредительного собрания и заключение всеобщего мира (ни в коем случае не сепаратного или «похабного»). Да и октябрьский переворот производился прежде всего во имя «учредилки» и «демократии». А когда «учредилка» собралась не реакционная, а почти чистоганом эсеро-большевистская с преобладанием первых, то ее уже разогнать во имя демократии никак нельзя было. Ее нужно было и можно было предать закланию во имя немедленной социалистической революции, предварительно целиком экспроприировав аграрную реформу у главной партии учредительного собрания. В этот период у большевизма окончательно сформировалась тактика немедленного штурма основ капитализма. По его мнению, русский народ уже прошел школу демократии за период от 28 февраля до 25 октября 1917 года. Он уже перерос демократию, он должен и может ввести социализм в виду того, что социалистические революции абсолютно неизбежны в Европе, если не в ближайшие месяцы, то самое большее в ближайший год, или наихудшее, в следующий; если это не случится, то мы, конечно, погибнем (слова Ленина). Произошедшие на почве военного поражения революции в Центральной Европе не пошли далее демократии. Тогда большевизм, окончательно оторвавшись от марксизма, и вырабатывает новую идеологию, которая утверждает, что и без Европейской социалистической революции можно успешно проводить социализм в России, и именно потому, что она наименее развита капиталистически и что она страна с наиболее слабым классом капиталистов; исходя из этой предпосылки, на всех парах производится уничтожение денежно-товарного хозяйства, т. е. с корнем и решительно вырывается капитализм и устанавливается социалистическое хозяйство с производством не товаров и продуктов, не с товарно-денежным оборотом, а продуктообменом, социалистическим обеспечением всего общества и т. д. Крестьянски собственническая Россия терпела, правда с большими болями и гримасами, этот колоссальный эксперимент большевизма, пока и поскольку он являлся инициатором антифеодальной революции, но как только непосредственная помещичья опасность миновала, как только крымская врангелевская банда пропела свою «лебединую песню», русский мужик напомнил о марксизме большевикам через Кронштадт, Тамбов и проч., приняв революционный захват земли и основательное выкорчевывание помещиков, но решительно отказавшись от всякой «коммуны», т. е. социалистической революции. Основной спор марксизма и ленинизма совершенно ясно и определенно разрешился весною 1921 года, и приговор над ленинизмом произнес ни кто иной, как сам Ленин. Сам Ленин, который приблизительно в следующих словах сформулировал этот приговор: «Наш расчет на социалистическую революцию в Европе не оправдался: темп ее развития оказался более медленным, чем нам казалось. Мы начали штурмовать Порт-Артур капитализма и потерпели сильный урон; нам этот штурм стоит невероятно много жертв: у нас в сущности не стало пролетариата, ибо почти нет промышленности; надо от тактики штурма перейти к осаде, надо бросить старую тактику военного коммунизма и перейти к «нэпу»; вы говорите, что это меньшевистская экономическая политика, это верно, но меньшевиков именно теперь будем держать под стражей и в тюрьмах; мы будем себя критиковать и отступать на меньшевистские позиции, но их за ту же критику во время этого отступления будем расстреливать» (См. отчеты Х съезда компартии и письма и выступления этого периода). Таким образом, в настоящее время я не знаю, спорят ли еще где-нибудь о том, чье понимание Российской революции оказалось правильным, большевистское или меньшевистское. Ведь восторг самого Мартынова и его коммунистическое прозрение базируется на этом самом великом отступлении большевиков от большевизма, от социалистической революции на позиции товарно-денежно-собственнического строя. Это их отступление по основной принципиальной линии весьма и весьма похвально, «лучше поздно, чем никогда». Но одного, по совести говорю, абсолютно не понимаю, каким образом можно из-за этого восторгаться большевизмом и считать это за его принципиальную победу. «Большевики не могли ведь сделать невозможное, а потому и отступили», – говорит Мартынов. И великолепно, честь и слава им за то, что они все-таки сумели отступить. Но это вовсе не торжество; честь и слава большевизму, суть которого именно в том и состояла, что хотела сделать невозможное возможным. Большевизм, благодаря своей неправильной оценке, зажег русскую революцию, меньшевизм же, возражая против этого, считал ее поспешной, преждевременной, полагая, что из этого получится не великий творческий очаг социалистической революции, а страшный, все уничтожающий российский пожар, который может спалить всю промышленность, пролетариат, революцию. Так зловеще каркали проклятые меньшевики, пусть, если хотите, типун им за это на язык (хотя у них теперь на языке не только типун, но хуже даже рака, замки, каленое железо и проч.). Но ведь это зловещее карканье оправдалось слово в слово, и от безумного штурма капитализма пришлось отступить к осаде. Хорошо, что эти люди до конца не упорствовали в своей великой утопии, что хотя бы на пятом году догадались, что то, что большевизм устроил, есть не зарево всемирной социалистической революции, а всеуничтожающий российский пожар со страшным чадом, и сами же бросились тушить его, спасая от большевизма власть большевиков и кое-какие остатки промышленности и пролетариата. Конечно, было бы счастливее и приятнее для меньшевиков, если бы они оказались скверными пророками и большевикам «удалось бы сделать невозможное». Но, к сожалению, этого не случилось, этому страшному краху большевистского опыта и жесточайшему поражению российского пролетариата могут радоваться только действительные враги и предатели рабочего класса или какой-нибудь злостный фракционный критик, но не меньшевизму, конечно, краснеть за свой политический прогноз. Так, повторяю, к сожалению, оправдался жестокий прогноз меньшевизма по основному спорному вопросу с большевизмом. Еще несколько слов о других второстепенных прогнозах, связанных и проистекающих от основного. Меньшевизм считал, что последствием социалистического опыта большевиков будет жесточайшая политическая реакция, уничтожение всяких свобод и т. д., и эта реакция в процессе борьбы придет либо справа, либо сама большевистская власть вынуждена будет ее проводить. Что же мы видим в настоящее время? Всякая свободная самодеятельность уничтожена, демократические организации разгромлены. В данное время в России действительно возможна только диктатура, даже не активная диктатура самодеятельного класса, а автократической группы, вышедшей из этого или другого класса и еще слава Богу, что русский народ пока имеет диктатуру группы, вышедшей из революции, рабочих и крестьян. Ведь теперь ни для кого не секрет, что предсказание меньшевизма о неизбежной эволюции сов. власти при большевизме оказалось тоже пророческим. Активная самодеятельная база большевистской власти все время суживается. Кто же теперь будет спорить против того очевидного факта, что в России нет не только диктатуры двух социальных классов – рабочих и крестьян, но вообще нет диктатуры класса. Ведь известно со слов самого Зиновьева, что большевикам весь рабочий класс пришлось завоевывать «вторично» и завоевали они уже не большевизмом, а тем, что отказались от основ большевизма, восстановив в своей основе товарно-капиталистический строй, они этим самим облегчили муки всего русского народа и, в частности рабочего класса. Большевистская диктатура уже давно перешагнула через стадию советской конституции. Эта форма диктатуры уже отошла в прошлое, она относится к концу 17 и 18 годов, более того она уже почти закончила прохождение стадии рамок партийной диктатуры. Советы, их съезды и ЦИКи – лишь пережитки старого и внешнее выражение власти компартии. Ведь ВЦИК, Совнарком – это лишь рабочие органы при политбюро Компартии. То, что недавно считалось за злостную меньшевистскую клевету, теперь уже получило идеологическую форму: ныне считается твердо установленным, что пролетариат отказался от самодеятельности диктатуры и навсегда; а именно – до торжества мирового социализма. Эту свою диктатуру передоверили компартии навсегда, ибо после окончательного утверждения социализма, не будет не только диктатуры, но и самого хозяина этой диктатуры, т. е. пролетариата. А срок этот, если раньше определялся месяцами или годом-другим, то в конце пятого года диктатуры робко было произнесено об одном десятке (не совсем ясно, с зачетом прошедших лет или без зачета). А потом уже смелее заговорили о возможности и необходимости нескольких десятков лет диктатуры, о том, что быть может, наши внуки и правнуки доживут до момента торжества социализма, а стало быть и до момента ненужности диктатуры компартии. Причем тоже не секрет, что и диктатуру компартии надо понимать тоже немного «духовно», а не буквально (правда, пока не столь «духовно», как диктатуру пролетариата через советы). Сама компартия, в значительной степени систему диктатуры перенесла в свою среду, и получив от пролетариата по бессрочной и безвозвратной доверенности диктатуру, она ее передоверила на 9/10 своему центру, центр – сверхцентру (политбюро), а дальше – тройка старых коренных вождей большевизма. Революционная диктатура как мера чрезвычайная может быть только временной – ну месяцы, год, другой, допустим, еще три-четыре года можно ее считать чрезвычайной мерой; но не знаю уже, как ее назвать, когда она длится шесть, семь лет; но она вовсе не диктатура и не чрезвычайная мера, когда будет действовать много десятков лет, когда она, может быть, переживет наших правнуков, когда при ней будут рождаться, расти и умирать поколение за поколениями: это уже, согласитесь, что-то вовсе не пролетарское и революционно-социалистическое. Сообразно с этой новой идеологией начинает формироваться и развиваться сама компартия; в своей проекции она уже консолидируется (не удивляйтесь и не смейтесь) в привилегированное сословие: она уже не партия, ибо как возможна политическая партия, когда в стране политическая жизнь, мысль, работа составляют монополию одной партии. Она уже не партия, ибо она единственная и последняя из политических партий: до социализма другие партии не могут существовать, после социализма вообще не будет партий как политических организаций классов. И если предположить, что наши правнуки дождутся торжества социализма (как это уже не только думают, но и говорят Троцкий, Зиновьев и др., а также и сам Ленин), то из компартии по законам, так сказать, социального естества, должно получиться новое своеобразное дворянство, наподобие того, как из служилого класса Московской Руси выработалось наследственное боярство и дворянство. Эта тенденция уже в сильной степени проявляется в компартии: она уже не зовет массы в свои ряды, наоборот замыкается, отгораживается, самоочищается; эта уже не партия, а привилегированная, монопольная правящая группа, она уже от своих членов требует не жертв, а, наоборот, наделяет их правами, привилегиями; такая группа не может не замкнуться, она в своей потенции уже сословие: там стаж партийный уже особенно важное дело. Сейчас партия, как всякое привилегированное сословие, ревниво охраняет свой состав от расширения, ставит максимальные требования, большой кандидатский стаж и проч. Если это дело будет двигаться из поколения в поколение, то наверняка можно предсказать, что скоро и кандидатского стажа не будет вовсе. Первое время сократят стаж для детей коммунистов. Члены партии при приеме будут друг друга поддерживать, проводя в ячейку своих детей, потом рожденных при коммунизме, детей 10–12 лет будут посвящать (нечто вроде старого рыцарского посвящения) в партию, куда они потом автоматически без всякого стажа вступят: коммунисты будут просто рождаться от коммунистов, посторонним в компартию доступ вообще будет закрыт, и отдельных выдающихся лиц не из коммунистов будут лишь в чрезвычайном порядке за особые заслуги производить в звание коммуниста. Надеюсь, согласитесь, что это не карикатура, а абсолютно неизбежное (не только по формальной логике, а по своему существу) развитие той тенденции, которая положением вещей заложена в компартии, она будет вырождаться в этом направлении, если диктатура должна длиться десятки лет, и если она будет стойко придерживаться своей идеологии. И должен я вам сказать, что когда большевики все время кричат об опасности перерождения и всемерно думают бороться против нее, то не напоминают ли они человека, который бросился в воду и потом старается вытащить самого себя за волосы; они боятся перерождения и догадываются, как много уже в них переродилось и выродилось, они наподобие мольеровского героя не подозревают, что уже говорят прозой; октябрьский коммунизм уже почти так же похож на нынешний, как христианизм апостола Петра на современный папизм или деяния святых великомучеников на подвиги Тихона Белавина. Может, кому-нибудь кажется, что тот успех, которого достигла русская революция в деле уничтожения остатков феодализма, должен быть отнесен на счет именно большевизма как такового; но большевизм-то состоял не в том. Разве спор был из-за этого, разве из-за этого был расколот единый революционно-социалистический фронт, разве для этого было разогнано эсеровско-большевистское учредительное собрание. Ведь не это было сделано во имя немедленного социализма. И если большевизм после четырехлетнего страшнейшего опыта оказался перед разбитым корытом товарно-денежного хозяйства, притом не высшей капиталистической формации, а кустарно-мелкобуржуазного производства, и если заодно с этим русский народ пока всего лишь спасся от помещичьей реставрации, то это не благодаря большевизму, а вопреки ему. Настолько значит могучими были силы российской революции. Ведь не для того был учинен разрыв со всеми буржуазными правительствами мира, аннулированы все долги, отказано в признании всем капиталистическим правительствам, и всем была объявлена великая всемирная социалистическая война. Не для того все это было сделано, чтоб на пятом году революции не только признать капиталистические правительства, но признать и долги и просить своего признания. Честно говоря, не знаю, не скучно ли сейчас доказывать, что страшно дорогой для народа, и в первую голову для пролетариата, большевистский опыт в России потерпел жестокое поражение, что большевистская концепция по основным вопросам оказалась несостоятельной. По-моему, доказывать это так же скучно, как разжевывать самоочевидную аксиому. Не думаю, чтобы кто-нибудь мог в защиту большевизма сослаться на тот факт, что так это или иначе, а большевики все таки оказались у власти, держатся в настоящее время, что стихия революции так или иначе, а все-таки осталась с ними, что все случившееся непременно должно было именно так произойти, что все случившееся необходимо и, стало быть, разумно. Правда, вожди целых партий и их тактика не могут поворачивать общего хода истории, но разумность или даже абсолютная необходимость явлений еще не доказывается тем, что они произошли, такая точка зрения была бы не только не марксистской, это просто учение о божественном предопределении или магометанский фанатизм: это означало бы, что Муссолини и Харти, Баварская и Финляндская реакция, все это тоже факты, а потому, стало быть, абсолютно неизбежны, необходимы, а посему разумны и правильны. При этаком фетишизме фактов, конечно, нечего делать партиям, программам и проч., нельзя говорить о тактике, об ошибках, правильных путях, предательской тактике и проч. Предсказания, опасения меньшевизма оказались правильными. Но было бы преступно доктринерствовать по этому поводу, получать удовлетворение при неудачах другой фракции, а стало быть всего пролетариата, злорадствовать, умывать руки, говоря, что он (меньшевизм) все это предсказал, но, насколько я знаю, в общем и целом Российская социал-демократия и не занимала такой пилатовской позиции, считаясь с тем, что большевистская горькая каша уже заварена и что ее так или иначе нужно расхлебывать… Но об этом оставим разговор, не в этом состоит смысл моего письма к вам. Об отношении грузинской социал-демократии к Октябрьской революции упомяну впоследствии, а сейчас хочу остановиться на другом положении, а именно на том, что наш прогноз по отношению к большевизму в вопросе о Грузии и вообще в вопросах о национальной политике оказался, к сожалению, блестяще оправданным. Что говорили большевики, идя на Грузию войной: мы ничуть не покушаемся на национальную государственную независимость, что это не война, а лишь интервенция во внутренние дела Грузии с тем, чтобы установить в ней советский строй и быть с ней лишь в международном союзе против капиталистических стран и империалистов. А что же мы вместе с вами, Арчил, Сандро и другие, говорили… Мы утверждали следующее: сменовеховцы – новая буржуазия, русский национализм, что все эти полковники Симритские, Сементовские, наш хорошо знакомый кутаисский Симони (помните кутаисского знаменитого вахмистра, который в 20 году на азербайджанском фронте явился к нам как красный командир, в качестве коммуниста) и проч. заведомо лгут, когда повторяют приведенные выше слова, и коммунисты в лучшем случае жестоко ошибаются, ибо, говорили мы, исторический смысл этой военной русской коммунистической интервенции заключается в восстановлении единой неделимой России, стало быть, в завоевании и аннексии Грузии. И этот наш прогноз называли злостной шовинистической клеветой. Но теперь, конечно, и слепые увидели, где «клевета», где также лицемерие, а где – одураченная наивность. Ведь исторический смысл похода русской Красной Армии на Грузию оказался не в том, чтобы вместо демократии установить советскую конституцию, вместо Жордания во главе грузинского государства поставить Махарадзе. Ведь та форма, в которой произошли раскрытие и выявление исторического смысла коммунистической интервенции, превзошла самые мрачные ожидания, и настолько огорошила и ошеломила даже самых режиссеров той интервенции – грузинских коммунистов – что они до сих пор не могут опомниться. В какие-нибудь полтора-два года от простой интервенции перейти к формально законченной аннексии, это поистине кинематографическая быстрота для таких дел. Навряд ли многие империалистические правительства могут похвастаться такой быстротой в таких делах. На то они и лицемеры, что без церемонии ничего не делают. Если хотите, я охотно соглашусь с ними, что в первое время не только грузинские коммунисты, но и большинство русских, в том числе сам Ленин, Троцкий и др. искренне верили и думали именно так. Я согласен, что письма и инструкции Ленина в марте 21 года были не лицемерием, что он действительно желал создать грузинскую Красную Армию, вывести немедленно русские войска, не касаться государственной самостоятельности Грузии и пр. За те несколько недель своей свободы, которые оказались в моем распоряжении при советской власти в Грузии, я встречался по поручению партии со многими грузинами-коммунистами и получил от них твердое впечатление, что они искренне хотят сохранить государственную самостоятельность Грузии, вводя ее в государственно-международный союз с советскими державами, создавая грузинскую Красную Армию и пр. И должен вам сказать, что так думали и говорили, и, по-моему, вполне искренне, не только Махарадзе, Кавтарадзе, Сванидзе, но даже Орахелашвили, Элиава и Енукидзе. Я уверен, что в большей или меньшей степени, но все они были тогда искренни, но как и во всех прочих крупных вопросах политики они проявили наивность и утопичность. Недавно Радек где-то говорил, что у того или иного предложения, позиции, мероприятия, действия есть своя внутренняя так сказать, имманентная логика, по которой они развиваются, независимо от того, верна ли логика авторов и проводников этих предложений и действий. Сказав это, Радек прибавил, что эта мысль принадлежит одному весьма умному соц-демократу Аксельроду. Да, он умен, спора нет, конечно, и Радек достаточно умен, и с ними обоими надо согласиться, и это тем более легко после великого русского большевистского опыта, где внутренняя логика, коммунистические мероприятия, вовсе не считались с формальной логикой бухаринской «Азбуки коммунизма», и к великому изумлению многих, пламенная коммунистическая наседка-курица высидела нэповских и сменовеховских утят; под знаменем коммунистической власти родилась новая, антидворянская и крестьянско-коммунистическая Россия. Говорю я это к тому, что в делах Грузии субъективные желания первого периода не осуществились главным образом потому, что историей в основном управляют не Кромвели, Робеспьеры, Наполеоны и Ленины, а делают ее, сообразно достигнутой стадии экономического и прочего развития, массы. Никакие Ленины и Троцкие даже при всем желании не в состоянии были провести свои основные обещания по отношению к Грузии… Пора уже твердо знать, что величайшие вожди не способны ни перешагнуть через историю, ни повернуть ее колесо по своему желанию; современная историческая действительность такова – нэп, т. е. крестьянско-буржуазно-товарно-денежное национальное государство. (Из русского народа лишь теперь в горниле революции рождается нация в современном смысле слова). Ее душа, т. е. движущая идеология – это сменовеховство, которое не терпится московским правительством, а которое само терпит и не может пока что не терпеть данное правительство. Эта идеология совершенно резонно рассуждает, что национальное возрождение России возможно ныне только под эгидой комвласти и при нэпе. И в самом деле, у нынешней России в качестве чисто национально-буржуазной силы не больше, чем например у Китая, под властью буржуазии она сейчас была бы абсолютно неспособна не только к экспансии, собиранию земли русской, но даже и к слабой обороне, а как коммунистическое государство она имеет миллионы защитников во всех странах. Коммунизм в данное время есть спасительный защитный цвет для национально-государственного возрождения России. И надо согласиться, нельзя не согласиться с этой сменовеховской концепцией; да, компартия, по своей идеологии, безусловно, самая интернациональная партия в смысле отсутствия зоологического национализма и пр. Но это ей не мешает быть единственной национальной русской партией в данный исторический период; вот почему ее вожди во всем основном не могут не сообразоваться с интересами и уровнем этой нации, когда даже эти интересы и желания расходятся с идеологией вождя. Поставьте вопрос о судьбе Грузии в этой больной исторической перспективе, и вы вместе со мной оправдаете вождей коммунистов (конечно, не как коммунистов). Какова же эта перспектива? Отсталая и слабая Россия во время мировой империалистической войны и потом революции потерпела тяжелый урон. Европейские силы ее отбросили на восток, вернув, примерно, в допетровское московское положение; ослабевшая и пока не способная брать реванш на западе, вместе с тем, – не поддержанная рабочими революциями Запада, она берет курс политики наименьшего сопротивления, двигается на восток, объединяя современными способами бывшую Российскую империю. Между прочим, завоевывает, оккупирует, а потом и аннексирует Грузию. И это событие не результат злой или доброй воли вождя или вождей… Вы, может быть, помните рассказ про барабанщика из Французской революции, он до конца жизни оставался искренне уверен в том, что это он повел на штурм Бастилии революционную толпу, ибо он шел впереди, барабаня в свой тамбур. Но мы с вами, конечно, знаем, что он тут ни при чем, ибо не он вел толпу, а она его, хотя он был впереди, а она позади. И право, вожди коммунистов также мало «виноваты» в занятии Грузии, в этом они сами убедились, должно быть. Одно время они искренне думали, что именно они ведут и вели войска, и что в свое время и выведут, и потому давали соответствующие торжественные и, по-моему, в большинстве случаев искренние обещания и заявления. Пора нам, староверам марксизма, знать, что русская армия исполняет и будет исполнять все те приказы своих вождей, которые касаются устройства армии, тактики, стратегии и т. д. Но основные приказы пишутся невидимой рукой русской истории, хотя и не на бумаге, а по нэповско-сменовеховски, т. е. русско-национально-товарно-капиталистически и восточно-агрессивно; и никакие вожди, рев-воен-советы, политбюро не в состоянии внести существенные поправки в эти приказы истории, все они должны держать руки по швам перед нэпом, а посему, повторяю, десять Троцких и Сталиных не в состоянии оплатить векселя, выданные Грузии два года тому назад, хотя в момент подписания они были уверены, что оплатят. Говорю я это к тому, уважаемый Арчил и другие, что безгранично наивным является тот пункт ваших тезисов, где говорится об уверенности, что после сформирования грузинской Красной Армии и окончательного укрепления советской власти русская армия будет уведена из Грузии и что это время уже близко и проч. Нет, милейшие, это уже музыка прошлого, разве вы не помните, как С. Орджоникидзе объяснял на вашей тифлисской конференции, что такие маленькие народы, как грузинский, не могут иметь самостоятельного государства, мало того, грузинский народ не может иметь даже некоторого суррогата государственно-национальной организации, ибо он составляет 75 % населения той территории, которую принято называть Грузией. Такие малые народы, оказывается, не могут сохранять своего государственного бытия даже тогда, когда вступают в орбиту больших социалистических держав. Вот видите, какая идеология вырабатывается у русской компартии по вопросам национально-международным, как шаг за шагом новое бытие начинает определять новое сознание. По-видимому существование всех этих Финляндий, Эстоний, Литвы и прочих подобных, их самостоятельность носит тоже характер временного недоразумения. И если вы думаете, что они останутся в своем недоразуменном положении, что тамошние коммунисты не сумеют наподобие грузинских тайно от московского правительства увлечь несколько красных корпусов и поставить Кремль перед печальным, но совершившимся фактом советизации, если вы это думаете, то жестоко ошибаетесь. Дело в том, что империалистические прохвосты и всякие их Ллойд-Джорджи не разрешают прибалтийским и прочим коммунистам выкрасть у Л. Троцкого несколько красных дивизий, а вот насчет Грузии иная создалась «ситуация» под радостным впечатлением того факта, что красный мичман Раскольников со своей красной инфантерией эвакуировался из Персии без остатка. Ллойд-Джорджи и другие такие «закадычные друзья» грузинского меньшевизма «проглядели» движение русской Красной Армии в другом направлении, а именно к берегам Сухума, Поти, Батума. Надо думать, что тут не было договоров, разве допустимо, что о таких империалистических вещах Красин мог замкнуться с этаким Ллойд-Джорджем. Что же касается Турции, то ее нечего было опасаться. Старая Турция, то есть Босфор с Дарданеллами была в руках того же Джорджа, а новая Кемалистская – ведь друг и союзник всяких великих революций, в особенности при таких пешкешах, как установление Брестского мира с отдачей пол-Армении и около четверти Грузии. Кстати, в какое нелепое и комичное положение поставил вас Мартынов. Он просто сгоряча, как неофит коммунизма, но в летах, просто для красивого фасона и оборота речи поведал великую тайну о том, что грузинские коммунисты, тайком от Ленина и Троцкого, вообще за спиной Москвы, увлекли русские армии и атаковали Грузию от Сочи до Воронцовки; после почти двухлетних жестоких боев овладели Грузиею, советизировали и таким образом поставили Москву перед фактом, с которым поневоле и скрепя сердце пришлось примириться; все это, конечно, Мартынов вам на Кутаисской конференции говорил, наверное, так, между прочим. А вы взяли да и влепили этакой несерьезный и прямо оскорбительный для Москвы «разговор» в свое обращение к международному пролетариату, о том, как коммунисты соседних с Россией стран крадут (с благородными целями советизации своих стран) у Л. Троцкого по несколько армий и пр. Послушайте, Арчил, вы же люди, так сказать, уже с политическими усами, и разве можно такие безумные вещи писать в ответственных документах или отрицать факт чисто внешнего завоевания Грузии в феврале 1921 г. без всякого намека на восстание, отрицать и туманить этот факт, как это вы стараетесь делать в своем обращении, и все это после того, как несколько месяцев тому назад сам Троцкий совершенно мужественно и откровенно сказал, что Грузия была оккупирована и советизирована Москвой силой, и именно не считаясь с волей грузинских рабочих и крестьян (см. ст. Троцкого «Диалог с комсомольцем о резолюции 12-го съезда»). Никогда не следует вообще пересаливать, стараться сделаться или казаться монархичнее самого монарха, как это приходится делать Мартынову, который уже с левого фланга обходит Осинского, или как вы «взяли в мешок» (как выражались во времена войны) не только «уклонистов», но и «колонизаторов», обойдя всех их слева в области русофильства и пр. Нужно вам сказать, что когда иной меньшевик, ныне борясь с большевиками, обходит их слева со стороны интересов социализма и пр., то мне это в большинстве случаев представляется как демагогия мелкого пошиба, а когда бывшие меньшевики позируют и хотят казаться левее коммунистов, это очень похоже на сервилизм, во всяком случае не импонирует своей искренностью. Вот, например, вы в своих тезисах (№ 50) утверждаете, что лишь враги рабочих клевещут якобы в Грузии грузинский народ хоть в какой-нибудь степени угнетается. Вы даже с цифрами в руках доказываете этот свой тезис. И, Боже мой, Арчил, как это вы зарапортовались, какими вы цифрами начали оперировать. Послушайте, ведь это тоже позорные цифры. Их надо было вам скрыть, а не афишировать. Вы бряцаете тем фактом, что в Грузии в предприятиях и учреждениях все-таки осталось 50 % с лишним грузин. Что за державной нацией, которая в общем и целом не отстает от своих национальных меньшинств и которая имеет около 70 % населения, остается все же 50 % мест. Ну ладно, допустим, что чрезвычайно практическое тяжелое положение соседнего братского армянского народа, более чем наполовину лишившегося родных земель и очагов, оправдывает в данное время тот факт, что составляя в Грузии приблизительно 10 % населения, армяне занимают в республике 20 % рабочих мест. Но почему и каким образом случилось, что за другим национальным меньшинством, насчитывающим приблизительно всего 3 % населения (в большинстве своем колонисты и чиновники), оказалось также 20 % мест в республике. Какой маг и чародей способен вывести из этих цифр ваш 50-ий тезис. Далее, вы оперируете цифрами и процентами о Тифлисском Исполкоме, при этом упорно забываете, что этот исполком есть орган и Тифлисского уезда с абсолютным большинством грузинского населения, забываете данные самим советом статистические выкладки, которые перед этим давали вы в «Заре Востока» (№ 147 и 148). Те же данные публикует газета «Комунисти» № 150. И вот эти данные говорят, что и сейчас в гор. Тифлисе, несмотря на массовое бегство из этого города грузинского населения во время войны 21 года и после, несмотря на вынужденную или невынужденную политику притеснения Грузии, несмотря на то, что из многих десятков тысяч вытесненных из Тифлиса грузин за 22 месяца, вернулось обратно лишь 17 тысяч, несмотря на то, что за это же время по тем же данным тифлисское население механически выросло на целых 41 тысячу прибывших и осевших в Тифлисе негрузин (армян, русских), главным образом за какие-нибудь 22 месяца после советизации; несмотря на все это, грузинское население в Тифлисе и сейчас составляет, правда, слабое, но все-таки большинство, считая даже лиц, как вы говорите, «связанных с Грузией и родившихся в ней». И вот, уважаемый Арчил, совершенно напрасно при написании своих тезисов вы упорно забываете все эти, между прочим, вами разработанные статистические данные. Ну, зачем, зачем же стараться быть бòльшим монархистом, чем сам монарх, достаточно уже идти в ногу с ним. Ведь не только «уклонисты», но и 12-ый съезд и сами «колонизаторы» не отрицают некоторого вынужденного национального угнетения грузин. Вы бы могли вполне довольствоваться тем, что они сами говорят, а именно: «да, произошло насильственное занятие Грузии русскими красными войсками, установление и организация советской власти силами по преимуществу негрузинскими, благодаря этому имело место некоторое ущемление Грузии в отношении национальном, это было печальною необходимостью в первое время, но теперь массы подчиняются советской власти и чтут ее, как родную, и этот дефект можно и нужно исправить на основании резолюции 12-го съезда». Вы бы повторили такие заявления самих коммунистов, от такого повторения, если не для грузинской нации, то по крайней мере для нашего достоинства было бы меньше ущерба. Да вообще, разве сам тот факт, что так много приходиться говорить и доказывать, что суверенная грузинская нация в своей Грузинской республике не так уж сильно угнетается нац. меньшинством из 3 %, разве этот самый факт не вопиет о какой-то невероятно тяжелой аномалии, о какой-то колоссальной фальши между названием и существом дела, разве это не вопиет о том, «что чего-то нет в Датском королевстве», т. е. в национальных отношениях советских государств. Вы отрицаете угнетение Грузии и наличие великодержавной русификации, а руководители самой России говорят, что такой грешок имеется; и заявляют, что дела будут исправляться постепенно (конечно постепенно: такие грехи делаются бурной атакой с 4-х фронтов, революционно-молниеносно, а изживаются медленно, эволюционно). А после всего этого вы в своих, более чем искусственно построенных тезисах вдруг настаиваете на том, чтобы резолюция 12-го съезда по национальному вопросу не осталась на бумаге. Так спрашивается, кто же в этих резолюциях нуждается? Грузины в них, оказывается, не нуждаются, а по отношению к некоторым национальным меньшинствам они не только проведены, но давно уже перепроведены. Вообще же на этих резолюциях 12-го съезда, которые кое-кого почему-то приводят в телячий восторг, я позволю себе остановиться немного ниже. Вам говорят, а некоторые из вас и повторяют, что Грузия не была независимой республикой и до завоевания ее русскими. Абсолютно независимого в мире, мы с вами знаем, что ничего не существует. Но можно ли игнорировать тот незабываемый пока в истории пример непоколебимой фантастической независимости своей воли и действия (независимости, которая некоторым левым и правым оппортунистам кажется крайне доктринерской и гибельной), которые проявила и отстояла маленькая Грузия во главе с социалистическим правительством, не располагая еще в мире ни одним родственным по политическим взглядам, дружественным правительством, подозреваемая (конечно, не искренне) русским большевизмом в европейском империализме, а европейским империализмом в русском большевизме; ненавидимая и теснимая и тем и другим лагерем. С одной стороны, русской царской деникинской реакцией и русским большевизмом, с другой – европейской буржуазией, соблазняемая, вовлекаемая каждой из них в свою орбиту и в свой лагерь, эта маленькая Грузия осталась непоколебимой в своей основной политике, выдержала все эти ядовитые ласки, а также бури и натиски со всех сторон, и она, быть может, пока не приобрела за это капитала, но честь социализма и честь нации она бесспорно сохранила. Разве можно отрицать незабываемый факт, что Грузия и ее правительство все основные вопросы своей внутренней и внешней политики проводила современно и независимо, не считаясь с давлением и желаниями могучих внешних сил. Разве можно указать хоть один пример, когда внешние силы продиктовали бы ту или иную политику в какой-либо области, ну, например, аграрной, финансовой, экономической, таможенной, рабочей, торговой, транспортной, военной, иностранной и т. д. Или, может быть, все дело в том, что кому-нибудь кажется, что грузинские чиновники, или тот или иной член грузинского правительства больше лебезили и увивались около знатных иностранцев, всех этих полковников Гаскелей, американских сенаторов и проч., чем например, чуть ли не пленум Московского Совнаркома около графов Мирбахов, Ранцоу и того же Гаскеля. Кто-то из вас в доказательство того, что Грузией правила Англия, привел тот факт, что Грузинское правительство какому-то английскому шпиону (Дзегвинский мост) смертную казнь заменило тюрьмой; должен вам по совести сказать, что этого дела я не знаю, но думаю, если бы даже за содержание в тюрьме этого шпиона пришлось бы платить сотни тысяч золотом (по таксе, безапелляционно из Лондона назначенной), то и тогда этот факт был бы недостаточным аргументом для доказательства несамостоятельности Грузии. Что же касается германских войск, то кто не знает, что они именно как союзники были приглашены грузинским народом и помогли ему спастись от полчищ турецких пашей. Правда, надо знать, что и немецкие войска помогли бы нам не только из-за наших прекрасных глаз или чистого человеколюбия. Далее, во всем Закавказье в период Европейского перемирия стояли английские войска, часть их находилась на территории Грузии, но кому неизвестно, что эти войска отчасти хоть и вынужденно, но были допущены с согласия и на определенных условиях самим Грузинским правительством, которое потом в корне же пресекло попытку создать в Грузии нечто подобное оккупационному режиму и вмешаться в той или иной степени в дела внутреннего и внешнего управления республикой. Разве может кто сказать, что тогда Грузия не была независима и хоть в какой-то степени управлялась из Лондона или из штаба английских войск, как ныне из Москвы и из штаба ОКА (Отдельная кавказская армия – И. Х.)? Нет, уважаемый Арчил, разве об этих вещах можно спорить, ведь это не какая-нибудь теория или метафизика, и даже древняя история, а факты и история вчерашнего или сегодняшнего дня, факты, которые видели и знают все, знают, что у демократической Грузии были те или иные вынужденные отдельные шаги, но она была независима и суверенна до советизации. Но надо оговориться, что независимость Грузии можно считать неполной приблизительно в том смысле, в каком условна независимость всех малых и даже средних государств, каждое из них в любую минуту готов слопать более сильный сосед, если бы не боялся таких же хищников; в этом смысле самостоятельность всех этих малых государств зависит в значительной степени от сил, вне их стоящих. То же было и с Грузией, русские армии начали «освобождать» Грузию от английских империалистов не тогда, когда их войска стояли в Грузии, и даже не тогда, когда грузинский народ вел отчаянную политическую борьбу (помните всегрузинские антианглийские демонстрации 18 марта 1920 г. и проч.), временами переходящую в военную, за очищение Батумской области от английских войск, нет, не тогда «освобождал» от английских империалистов Грузию русский коммунизм, а лишь тогда, когда Грузия окончательно была освобождена от последнего европейского солдата, когда Грузия окончательно была признана юридически, когда Грузия получила, наконец, возможность свободно вздохнуть и по мере своих сил свободно развернуть творческую деятельность на почве социально-хозяйственной, лишь тогда ее «освободили»! А произошло это оттого, что наиболее сильный конкурент «освободителей» – Англия, довольствуясь Персией, разрешила Москве «освободить» Грузию… Что же касается Турции, как известно, с ней произведено полюбовное сечение Армении и Грузии. 

Если когда-то Европа находилась в смертном грехе после раздела Польши, если это считалось грехом смертным даже и для буржуазной Европы, то как думаете, не является ли для коммунистической русской власти самим смертельным грехом раздел Армении и Грузии между Турцией и Россией… Мне думается, что многие из вас, оставшись разочарованными, большие надежды возлагали в своей борьбе за национальное освобождение на всех этих Керзонов, Пуанкаре и проч. И в своей наивности не подозревали, что когда Керзоны выступают «в защиту» угнетенной Грузии и проливают крокодиловы слезы, то они в душе на седьмом небе и от радости потирают руки. Ведь соглашаясь на советизацию Грузии, например, британские империалисты между прочим аргументировали (не публично, конечно) принципы взаимного страхования; советизация Грузии была сильно популярной в европейских рабочих кругах, и введение там режима русской диктатуры должно было быть своеобразным страхованием английской «твердой политики» в колониях, некоторым защитным цветом для экспериментов английской авиации и пр. И в самом деле, когда коммунистическая русская власть за одну ночь, без суда и следствия, может убить в качестве заложников, в порядке террора, 100 и больше человек из двухмиллионного грузинского народа, лишь за то, что действительные бандиты, недавно перед этим бежавшие со службы оккупационной полиции – Манцкава и др., совершали преступления, то будьте уверены, что буржуазные лицемеры и империалисты от этого скорее приходят в восторг (хотя наружно возмущаются). И в самом деле, если считать по пропорции населения, в Индии Керзоны получают этим самым как бы вексель на избиение в одну ночь не менее 15 тысяч человек, причем они даже могут еще щегольнуть перед миром в сравнении с рабоче-крестьянской коммунистической Россией… А насчет свобод и национальных автономных колоний Англия, конечно, не без основания может блеснуть перед коммунистической Москвой. Ведь до сих пор, по крайней мере формально, советские республики имели независимость и автономию (фактически никакого даже самоуправления), но теперь произошла в сущности полная их аннексия «даже формально»: ведь Грузии и прочим, «добровольно заключившим союз с Россией», сейчас и во сне не видать таких национальных автономий, в советской форме, конечно, как Австралия, Канада, Ирландия, Египет и даже Индия. В особенности это касается Грузии, а также Армении и Азербайджана, ибо они вычеркнуты совершенно даже как союзный государственный элемент. Вот вы, например, в своем 57 тезисе говорите, то грузинский народ должен и будет развиваться на основе свободной государственности и проч., но такое национально-государственное развитие невозможно для Грузии не только в данном фактическом положении, но даже в рамках формально ей предоставленных прав на самоуправление. Более того, разве может быть полным даже национально-культурное развитие народа, из ведения которого изъяты целиком железные дороги, почта, телеграф, море, воздух, недра земли, морское дело, транспорт, порты, военное дело, финансы, торговля и проч.; возможно ли в таких условиях развитие и, более того, развитие национальной культуры?! Разве пьесы на родном языке, а также обучение в школе дают возможность такого развития, когда из жизни этот язык изгоняется, когда в сущности не осталось за Грузией даже школьной автономии, когда средства для школы милостиво отпускает заксовпартком, когда даже разрешенные при школах специальные фонды дискредитируются заксовпарткомом и т. д. Да, государственное положение Грузии таково, что пора ее школам на родном языке ограничиться изучением теории поэзии, стихосложения, да и то строго дворянского, рыцарско-романтического характера, ибо современная трудовая пролетарская поэзия не может обойтись без языка железа и бетона, без автопоэзии, без радио, пара, электричества, без паровоза, свистков, гудков, трансмиссии, подшипников, шкивов и рычагов… Не без основания С. Орджоникидзе возражал, кажется, что нечего вырабатывать азербайджанскую терминологию, это придет мол, потом, само собою, понемногу… И в самом деле, на что нам терминология техническая, научная и пр., что с нею делать?! Составлять, изучать, но не применять в жизни? Нет, по смыслу нынешнего положения вещей, нам пора ограничить свою культурную самодеятельность писанием и игрой пьес на темы «Самшобло» (если только такие сюжеты будут разрешены), стихов с соловьями, луною и черными глазами, с «Сулико» и т. п. Повторяю, разве вам не ясно, то никакого полного национального культурного развития не может получить народ, если он как определенный национальный коллектив (это не так важно в данном случае, демократической, советской или какой-либо другой формы) не имеет возможности государственно жить, работать, творить на своем языке. А ведь у Грузии не осталось уже и намека на какой-либо элемент государственности, она уже не только фактически, но и формально имеет меньше самоуправления даже, чем царские земства. Ее государственность в двойне уничтожена: во-первых, ее «добровольно» втащили на аркане в единую Закавказскую республику (которая для маневра названа федерацией). И надо ли доказывать, что такая форма единства трех соседних республик является наиболее неудобной и вредной именно для изживания национальной розни, для национально-культурного развития закавказских народов и проч. Ведь и политические младенцы видят и знают, что это удобно лишь силе, которая советизировала Закавказье; все, что находится за Кавказским хребтом, для Москвы и раньше было «кавказскими человеками». Они прекрасно знают, что Украина, Россия и Белоруссия неизмеримо ближе, органичнее, родственнее друг другу, чем, например, Армения и Азербайджан, но что же делать, для Москвы все-таки легче и удобнее всех этих «кавказских человеков» загнать в один загон, образуемый Кавказским хребтом, Черным и Каспийским морями, тем более, что такой загон фактически будет русским, управлять им будет легче из единого центра, там единая армия ОКА, единый штаб, единый центр, ко всему этому надо приспособить закавказские народы, им можно оставить название республик и проч. Потом всю эту Закреспублику со всеми ее грузино-армяно-азербайджанскими потрохами аннексировала Россия. Разве вы думаете, что в мире есть такие наивные люди, которые не видели бы и не понимали не только исторический смысл уже созданного «добровольного и равноправного Союза С.С.Р.»? Кто же не видит, что русское правительство не особенно разыгрывает этот политический маскарад, представляясь в виде двуликого Януса то русским, то союзным? Может быть, это вам неясно? Тогда я бы вам посоветовал – предложите (вы же имеете право делать предложения) русскому и союзному правительствам избрать разные резиденции, ведь знаете, как в Москве тесно, к тому же русское правительство может быть угнетено союзным и проч. В Петрограде масса свободных помещений, специально устроенных для столичных учреждений и проч., почему бы не перебраться туда одному из правительств, например, союзному. Будьте уверены, что в случае такого «соломонова решения вопроса о рассечении живого ребенка» Россия, как искренне любящая библейская мать, в ужасе отказалась бы совсем от своего правительства и своей автономии в пользу советского правительства, и даже не будем настаивать на том, что то же сделали бы и другие «равноправные» члены союза. А ну, уважаемый Арчил, попробуйте хотя бы в дискуссионном порядке возбудить «этакий» вопрос в ближайшем номере «Зари Востока» (ведь эта газета однажды даже детски мило и наивно надулась, сделала губки бантиком за то, что в Москве кошку зовут кошкой, а «Пламя» и «Заря Востока» – провинциальными органами и Закавказье – Русской провинцией). Да, уважаемые граждане, грузинская государственность перестала фактически существовать с момента вступления русских войск. Формально она перестала существовать после образования единой Закреспублики, а уже окончательно ее похоронили в двойном гробу после образования С.С.С.Р., а ведь практика-то их во сто крат хуже этих писаний. Не думаю, чтобы нашелся кто-нибудь такой наивный, у кого бы фраза конституции о том, что Грузия добровольно вошла в данную форму Закреспублики и в состав СССР, отказавшись абсолютно от государственных прерогатив, и что также добровольно может выйти из этих «союзов», – не думаю, чтобы эта фраза могла бы вызвать что-нибудь, кроме улыбки. Ведь из истории уже никто не может вычеркнуть того факта, что не только Грузия в целом и большинстве, но даже коммунистическая Грузия так же «добровольно вступила в единую Закреспублику» и проч., как напр. ваш покорный слуга и другие ваши бывшие товарищи добровольно вступили в Ярославский центродом и добровольно не можем выйти сначала из одиночек, а потом из большой общетюремной ограды. Вы знаете, что царская политика в Закавказье главным образом была направлена на то, чтобы взорвать, изодрать, искалечить бывшее грузинское царство как потенциального носителя сепаратизма, ибо западное Закавказье, т. е. Грузия, было наименее национально чересполосно. Чувствуете вы или нет во всем остальном продолжение старой политики?! Вот, например, одна мелочь – позвольте вас спросить, встречали ли вы где-нибудь черным по белому такой перечень: «Башкирская республика, Киргизская, Россия, Крымская республика, Карельская автон. респ. и проч.», или когда-нибудь читали или нет: «Азербайджан, Карабах и Нахичевань», или раньше «Армения и республика Нахкрая» (когда он входил в Армению автономно). Но зато, с одной стороны, часто ли встречаете «Грузию», как понятие, включающее всю республику, чтобы не перечислялись «Грузия, Юго-Осетия, Аджария и Абхазия», а также и такой перечень: «Азербайджан, Абхазия, Грузия, Осетия, Армения и Аджаристан», и всегда с такой обидой для Нахкрая и Карабаха. Правда, вы скажете, что это мелочь, но и порицательная же систематичность и упрямство во всех этих мелочах: откуда эта выдержанность? Очень просто: всякая политика, желающая приостановить нормальный и здоровый процесс консолидации национальных республик в Закавказье, политика, желающая в «интернациональных» или шовинистических и империалистических целях создавать братство, равенство и общность в виде национального хаоса, такая политика в первую голову должна взрывать именно Грузию, как национальную республику, а остальное потом приложится легко, почти само собою, ибо Грузия действительно по всему своему положению (по составу населения, по силлогичности) является наиболее сильным ферментом в процессе формирования национально-территориальных республик Закавказья. Было бы, конечно, ошибочно думать, что уничтожение Грузии как государства, и вообще национальных республик и автономий есть результат злой шовинистической воли нынешних правителей России. Во-первых, сама система централистической диктатуры (диктатуры уже не класса и даже не демократически организованной и самостоятельной классовой партии, а лишь ее верхов) исключает всякую подлинную федерацию, автономию, а тем более независимость. Во-вторых, Россия на ее нынешнем фронте культурно-экономического развития не может вести по существу более либеральной, национальной и колониальной политики. Англия, например, своею колоссальной экономической мощью и культурой доминирует в своих колониях и в некоторой степени их притягивает, как магнит; она легко может предоставить им радикальнейшие автономии, ибо не так уж нуждается в том, чтобы в национальном отношении кастрировать свои колонии, их не приходится насильно англизировать. Россия же не может не окружить свои колонии невероятно высокой таможенной стеной протекционизма, она не может не подрывать благосостояния земледельческой Грузии, Армении, Азербайджана для того, чтобы кое-как поддерживать слабые остатки русской промышленности районов Москвы, Петрограда, Урала и пр. А на языке такой политики этот подрыв экономического благосостояния земледельческого Закавказья в интересах русской промышленности называется «ограждением Закавказья от константинопольских спекулянтов европейских гнилых товаров». Англия не нуждается в том, чтобы насильственно навязывать свой язык, насильно колонизировать, экспортировать массами своих чиновников и насильно заполнять ими все поры управления в колониях. Россия же еще не в состоянии привязывать к себе колонии своей культурной и экономической мощью, а потому поневоле вынуждена держать их в ежовых рукавицах, колонизировать, русифицировать, тысячами вывозить туда своих чиновников, начиная от стрелочников и ремингтонисток и кончая высшими отцами. От этой основной линии она не может отказаться, ее проводили и проводят сейчас более или менее открыто, то ускоренными темпами, то зигзагами, то зарываясь сразу вперед и потом немного отступая, но неуклонно идя в одном определенном направлении. Может быть, вы скажете, что такой политики не может быть у коммунизма? Я с вами согласен, что то, что противоречит коммунизму, ныне оказались вынуждены проводить правители России, вышедшие из недр революции и коммунистов. Они этого не хотели – это дело другое, они много чего не хотели бы, а пришлось сделать, разве они желали восстановления нэповско-товарно-капиталистического строя? Конечно, не хотели, а пришлось. И лишь еще раз пришлось убедиться, что историю не перескочить, оказалось, что эта проклятая, упрямая старушка история всегда берет свое, если не мытьем, то катанием; когда совершают насилие над историей, она порой жестоко мстит, допуская радикальнейшие революции, но все-таки стоит на своем. Может разрешить товарно-капиталистический строй назвать НЭПом, за насилие правящей партии отомстит тем, что превратит ее в привилегированную группу, в своеобразное сословие, вместо Закавказского наместничества придумает Закреспублику, вместо каторжной тюрьмы – политизолятор и т. д. Правда, за этими новыми названиями надо признать определенное, по крайней мере педагогическое, т. е. политико-воспитательное значение, как ни говорите, но назначаемые ныне центральным русским правительством – политбюро, ВК, РКП – правители губерний (секретари губкомов) все же ведь не губернаторы старого порядка: и съезды компартии, хотя в большинстве и состоят из этих же секретарей и других центральной властью назначенных партработников, нельзя все же отождествлять со съездами губернаторов под председательством министра внутренних дел. Правда и то, что в мусульманские губернии в прошлом никогда не мог бы быть назначен такой невежда и помпадур, который от мусульманского населения потребовал бы налог на свиней. А когда эти губернии превратились в «независимые» и «автономные» республики, то «свободно» избранные «мусульманские» наркомы попали впросак со свиньями. Но все-таки все эти новые названия, понятия, контуры имеют довольно важное воспитательное значение, хотя в значительной степени, а именно в существенной части, новая русская власть (при данном положении вещей единственно возможная национальная власть), не может не служить национально-государственным интересам России теми способами и методами, которые на нынешней стадии развития доступны этой стране, ее культуре, быту, экономике и проч. Этим и определяется, в частности, в общем и целом колониально-национальная политика Москвы. А политику эту довольно остроумно, не бесхитростно определил некий крестьянин бурят, обратившись с речью в ответ на поздравление с получением свобод для своей республики к представителям русской власти от имени бурятской республики: вот вся речь: «республика наша, власть – ваша, спасибо, товарищи, земля наша, хлебушка – ваша, спасибо, товарищи, корова наша, молоко – ваше, спасибо, товарищи, курочка наша, яйца – ваши, спасибо, товарищи». Речь эта приведена в одном из февральских номеров «Известий» этого года. Автор в восторге от этой речи, полагая, что бурят хотел выразить безграничную преданность русской сов. власти, жертвуя для нее и хлебом, и молоком, и яйцами и вообще всем добром своим. Право, не знаю, что хотел бурят сказать, но то, что он сказал, это прямо эпическое, поистине классическое определение современной национальной политики России, да «республика наша, власть ваша». Этой общей русской национальной колониальной политикой и была определена судьба Грузии, хотя московское правительство желало в свое время, хотело быть сугубо осторожным с Грузией; грузины-коммунисты в своем большинстве, как я раньше говорил, наивно думали, что Россия только поможет установить советский строй. Я помню, приблизительно в сентябре 22-го года, за несколько месяцев до разгона грузинского Сов. Нар. Кома, ЦК Компартии и уничтожения и тени государственности, очень «удачно» полемизировал с каким-то колонизатором Ф. Махарадзе, а удача его полемики состояла в том, что он, разбив логически аргументы своего противника, привел их к «ужасному» логическому концу, а именно к уничтожению независимости Грузии (дело касалось, насколько помню, судебных органов на железной дороге), и этот политический младенец (хотя далеко не с младенческой невинностью), хотя и с седой бородой, из ветеранов большевизма, торжествовал свою победу над оппонентом, не подозревая, что он никого не смутил и не ошеломил «ужасным выводом» статьи колонизатора, что через несколько недель... Грузия, потеряв свою государственную самостоятельность, не удостоится и того, чтобы наряду с Белоруссией быть «равноправным» членом союза, а будет лишь приравнена приблизительно к автономным республикам типа Чувашской, Калмыцкой и т. д. Теперь несколько слов о резолюции ХII съезда по национальному вопросу. Признаться, никак не могу понять, каким образом кто-нибудь из вас может прийти в восторг и умиление от этих резолюций? Вы разве забыли, какие радикальнейшие резолюции и глубоко революционные планы существовали раньше у коммунистов? Они ведь в период своего революционного героизма действительно собирались удивить мир великой правдой, великой революцией: в области национальной провозгласили принцип полного национального самоопределения и независимости нации: вначале даже способствовали сепаратизму, потом, правда, начали сами прибирать к рукам самоопределившихя, но зато провозгласили (на словах) крестовый поход против колонизаторского и русификаторского наследства царя и помещиков, благодаря политике которых целые народы вымирали от безземелья. Это констатировали коммунисты (дискуссия на Х съезде). Собрались в поход, чтоб ликвидировать царское наследье: отобрать земли у царско-казацко-кулацких колонистов и вернуть их исконным хозяевам, спасая таким образом от вырождения башкир, киргизов, горцев и пр. О Грузии тогда не было речи, ибо Грузия в те времена была независима (а в дни Х съезда была только занята и считалась еще независимой). Все, что говорили по этому вопросу коммунисты, было сущей правдой. Царизм буквально уничтожил окраины инородцев своей колонизаторской политикой. В частности, он загнал горские народы в бесплодные скалы и ущелья, а их земли заселил своими колонистами. Часть населения Северного Кавказа – осетин – вытеснили из их страны и подкинули грузинскому народу, который и без того задыхался, а теперь даже вымирает от безземелья. Но старое русское прав-во и этим не довольствовалось по отношению к Грузии: лучшие земли, леса, угодья оно экспроприировало, объявив их казенными, т. е. русскими. У грузинского народа царь отнял решительно все окраины, т. е. наилучшие земли – юг, восток, север и даже запад, т. е. все черноморское побережье, начиная от Дуабзу (Туапсе) и кончая лиманом. Все это побережье, за исключением Потийских болот, царское пр-во начало колонизировать кем угодно, начиная от русских и кончая эстонцами, выходцами из Турции, греками и др., словом колонизировали всеми, лишь бы выжить из этих мест настоящего хозяина этих земель, грузина, а также исконных членов и участников грузинской государственности, – братское грузинам племя абхазов, которых жесточайшим образом согнали с их земель и очагов и выбросили в Турцию, также поступили с большими массами грузинского населения (по преимуществу магометанского исповедания) в южных провинциях Грузии. Но вот грянула великая антифеодальная и антицарская революция, и из ее недр в конце концов родилось диктаторское коммунистическое пр-во, которое как в социальном, так и в национальном отношениях решило все перестроить до основания самым радикальным и справедливейшим образом. Но, к сожалению, мы видим ныне, что и в национальной области великие проекты и справедливейшие порывы остались без осуществления, и нынешняя практика идет в общем по старой, проторенной колее. Коммунисты даже начали было проводить в жизнь свои проекты спасения вымирающих народов и возвращения им земель. Попытка в этом духе имела место на Северном Кавказе (кажется под руководством С. Орджоникидзе), когда у казаков-колонистов начали было отбирать земли и возвращать хозяевам – горцам. Но эта попытка вскоре была прекращена, и все осталось по-старому в земельно-колонизационном отношении, а в отношении многих инородцев – еще хуже. Например, башкиры, киргизы и некоторые другие азиатские инородцы наиболее интенсивно стали вымирать именно во время революции, а землевладение русских кулаков-колонистов возросло за это время в этих районах до 35 % и выше (см. протоколы Х съезда компартии, речь Сафарова и др.). Что касается кошмарной земельной трагедии грузинского народа, то она не только не облегчена, но еще более отягощена. Грузинские коммунисты сильно надеялись и даже были убеждены в том, что русское коммунистическое пр-во исправит радикально все царские хитрости и обиды, причиняемые грузинскому народу, в частности, в земельном и в территориальном отношениях. Во всяком случае, вовсе не нужно было быть грузинским коммунистом, чтобы считать невероятной ту определенную антигрузинскую политику, которую начала проводить русская коммунистическая власть во всех отношениях. Разве мало было легковерных коммунистов, которые после поражения грузинских войск и занятия Грузии русскими войсками, находили некоторое утешение в том, что, по крайней мере, ряд земельно-территориальных вопросов может получить справедливое разрешение. И в самом деле, в Грузии почти не было скептиков, которые считали бы, что теперь, по крайней мере, закатальский вопрос не будет разрешен приблизительно в рамках русско-грузинского московского договора 7-го мая 20 года. Не было также мрачных скептиков, которые могли допустить, что не только Закаталы с 33 % азербайджанцев (даже без такой автономии, как Абхазская в Грузии), но что Азербайджану еще прирежут части Сигнахского и Тифлисского уездов, таких мрачных клеветников и скептиков нельзя было сыскать во всей Грузии. А вот, как видите, случилось нечто как будто невероятное: все эти земли отдали Азербайджану, не считая тех, что использовались ими как зимние и летние пастбища для овец. Но спешу предупредить, не ревнуйте московскую власть к азербайджанцам, ибо это сделано не по сердечному влечению, а по сухому расчету: если… половина Армении и около четверти Грузии переданы и закреплены за Турцией, то все это не потому, что Московское правительство одних азиатов любит больше, а других меньше, вовсе нет, тут вероятно, счет и мера: в Закавказье сейчас политика слагается из московского и анкарского синтеза и содружества, ибо это наилучший путь для движения на восток с целью насаждения коммунизма и советизации, – говорят старый коммунист и молодой комсомолец; ну, ладно, пока пусть так, а там посмотрим, приговаривает совсем немолодой сменовеховец. В самом деле, разве удивительно, если в таких больших планах и в походах придется немножко ущемить и даже пожертвовать двумя такими народами, как грузины и армяне. Разве уж так зазорно Чичерину играть с Исмет-пашой в четыре руки на Лозанской конференции, где рассматривался армянский вопрос в Турции. Трагический вопрос народа, который и раньше испытывал тяжелые муки, но на голову которого за последние 9 лет обрушились такие колоссальные несчастья, каких не испытывал ни один народ за эти годы. Нация, которая почти на одну треть перебита и вырезана, а другая треть которой превращена в беженцев, казалось бы имела основание рассчитывать, что против нее не пойдет коммунистическое правительство. Словно сами армяне в лице дашнаков виноваты перед коронованными и некорованными абдул-гамидами. Не правда ли, приблизительно так же, как виноваты были кишиневские, белорусские и проч. еврей с их Бундом в России перед Крушеваком, Плеве, Николаем и проч. кровавыми погромщиками. Но сейчас не об этом, вернемся к земельно-территориальным вопросам. Итак, что касается невероятностей территориальных вопросов по отношению к коммунистическим границам, это понятно, хотя с нашей узкой точки зрения, абсолютно непростительно. Наивны оказались и надежды кое-кого на то, что Россия по крайней мере в северо-западной Грузии восстановит историческую справедливость, что она вернет Грузии Сочинский район и пр. (вообще Джикетию и т. д.), ибо здесь она не связана по рукам восточно-мусульманской ориентацией; но и здесь произошли невероятные вещи: Москва уже не удовлетворилась границей, которую она сама подписала 7 мая и отобрала у Грузии полосу земли между Псоу и Мехадыром. Мало того, она даже грузино-деникинской границей оказалась недовольна и, перейдя через Мехадыр, провела границу под Гаграми, а весь Сухумский округ, под именем Абхазской республики (как и Юго-Осетию) превратила фактически в очаг и плацдарм русификации. Страшный колонизационный удав давно душил грузинский народ: душили его султаны и шахи, душил его пришедший на помощь белый царь… Почти нет уже шаха, не стало царя и султана, но их проклятое наследство все же стремительной удавкой обвивает и ныне шею грузинского народа, и его пока не спасла от этого и великая революция, он вымирает от бессилия, его обрекают на вымирание. Итак, вы видите, какие широкие и революционные обещания давались раньше инородцам по вопросам земельно-колонизационным, и к чему эти обещания свелись. А ведь на ХII съезде об этих проклятых вопросах и не заикались: тут уже были разговоры о более высоких и чисто духовных материях – языке и пр. Уже нет разговоров о национальном самоопределении не только всего народа, а даже пролетариата данной нации, более того, даже коммунистической партии того или иного народа: вопросы о независимости, самостоятельности и возвращения земель – все это давно уже похоронено, все независимые и самостоятельные нации уже превращены в окраины, народ-хозяин того или иного союзного, кроме русского, государства почему-то практикуется называть меньшинством, а теперь перед компартией стоял вопрос о том, дать или нет возможность говорить и жить на своем родном языке тем «независимым» народам, которые уже вернулись в свое «окраино-инородческое положение», и пока на бумаге решили этот вопрос положительно* (*И сам-то вопрос не считался бы вопросом, если бы, оказывается, Ленин не поставил его в промежутке между двумя периодами своей длительной болезни). Да и сам-то вопрос, как наставительно и извинительно разъясняли на съезде, поставлен не потому, что считается элементарно-справедливым и целесообразным не только с точки зрения коммунизма, и даже прости либерализма и человечности, а потому, что, оказывается, весь мир тычет на русификаторскую и империалистическую политику России, а такая политика подрывает движение на Восток. На съезде разъяснили, что, мол, дело не во всех этих узбеках и азербайджанцах, а в том, какое это впечатление произведет на мусульманский Восток, поблажки нужны калмыкам потому, что понравится это их дядюшке Тибету, украинцев и белорусов надо слегка национализировать, это произведет соответствующее впечатление на зарубежных их братьев панской Польши. Такова пока обстановка. Не правда ли, как мало тут революционного и справедливого и как мало оригинального даже в методах национальной политики в сравнении с дореволюционным временем, когда тоже хорошо знали цену калмыцким есаулам и подъесаулам на поприще тибетской политики?! Ведь в конце концов ХII съезд оказал союзным республикам и народам ту милость, что язык этих народов у себя дома получает равноправие с русским языком, т. е. языком одного из революционных членов Советского Союза. Неправда ли, есть от чего прийти в умиление союзным республикам?! Что же касается Закавказья, то в тамошних политических и прочих условиях и при единой Закреспублике этакое «равноправие языков», наверное, создает столпотворение вавилонское, и фактически придется довлеть на всем и вся русскому языку в качестве честного и бескорыстного маклера, которого в одинаковой степени не понимают все кавказские народы. Один любопытный вопрос. СССР в своей проекции – мировое объединение, по крайней мере, пока европейское. Польша, Германия, Франция, Англия и проч. по замыслу СССР и по многим авторитетным заявлениям, начиная от официального органа Союза «Известия ВЦИКа» будут советизироваться и на основании конституции от 6 мая, – вступать в Союз. Надо полагать, что они (поляки, немцы, французы и проч.) тоже получат «равноправие» языков, т. е. будут иметь право на своем родном языке подавать бумажки. Все это будет, и так должно быть, но спрашивается – будут ли они в восторге от того, что их язык в Варшаве, в Берлине, в Париже и проч. будет равноправен с русским. Впрочем извиняюсь, этот полемический вопрос ни к чему, ибо я забыл, что мы (а равно и другие союзники России) народ маленький, а известно ведь – что подобает Юпитеру, то не к лицу волу. Париж и Тифлис, французы и грузины, – правда, как это претенциозно и смело с точки зрения даже революционного коммунизма! Да, кроме того, никогда не следует забывать, что над этой «кукурузной республикой» 100 с лишним лет развевался стяг русского царя, наследником которого является русская революция. Вот это твердо помнит русский коммунист, а потому раскатисто и от души может хохотать, видя, как грузинская лягушка дуется, чтобы походить на немецкого или французского вола. Давайте закончим эти критические замечания о большевизме, сформулировав их в нескольких словах. Мы спорили с русским большевизмом, во-первых, как соцдемократы и, во-вторых, как грузинские рабочие и крестьяне, освободившиеся через революцию и от национального гнета. И в первом и во втором случае, к величайшему сожалению и ущербу всего пролетариата и грузинского народа, наша основная оценка и наш прогноз оказались правильными. Вся история последних лет доказала неопровержимо, что русская революция не могла быть в данное время социалистической, что ее большевистская переоценка и соответствующая тактика принесет неисчислимые жертвы, что такая тактика может погубить революцию временно. Или же большевистской власти после жестоких уроков придется отступить на позицию антицарской или антидворянской революции в атмосфере гражданской войны и невероятного обнищания, вызванного и обостренного неудачным социалистическим опытом, и придется самой утвердить политическую реакцию. Что касается грузинского вопроса, мы утверждаем, что исторический смысл русской революции в Грузии состоял не в том, чтобы советизировать ее, а в том, чтобы восстановить единую неделимую Россию под новым соусом, в том, чтобы уничтожить грузинскую государственность, аннексировать ее в той или иной форме. А теперь, можно ли спрашивать о том, оправдался или нет наш прогноз в национальном вопросе?! Я вас спрашиваю, в чем нам, меньшевикам, каяться, грузинским меньшевикам, в частности? Чем мы должны после всего прошлогоднего восторгаться в большевизме? Тем ли, что он четыре года упорствовал в своей ошибке и на пятом году в основном вопросе отступил на меньшевистскую позицию, то есть окончательно доконал пролетариат и революцию и этим своим отступлением к меньшевизму чувствительно облегчил положение остатков пролетариата и всего народа? Или мы оказались неправы в нашем грузинском деле, и русский большевизм сдержал свое слово и не уничтожил грузинскую государственность?! Или, может быть, исходить из того, что большевизм мог сделать хуже и в русской революции, и в грузинском вопросе, и, однако, не сделал? Возможно, хотя в грузинском вопросе он дошел до предела, которого уже не перейдет. Помню такой случай в метехском замке: старика-крестьянина чека освободила после семимесячного заключения, не предъявив даже обвинения. Старик был в восторге от этой милости и благословлял освободивших его; на мое замечание, что за ним, наверное, есть какой-то грешок, а то почему же он приходит в такое умиление от действия чека, он ответил довольно оригинально: «Я, ей-богу, ни в чем не виноват, мне и обвинения никакого не предъявили, но ведь у нас теперь такая строгая власть, что может даже расстрелять без суда или же держать в тюрьме, сколько хочет; ведь могли же меня не освободить». Пожалуй, этот крестьянин по-своему был прав, но нам с вами, Арчил, все-таки становиться на эту точку зрения что-то не к лицу. Ведь мы с вами не только не придем в восторг, но даже не оправдаем, например, того «благородного бандита», который ограбил людей в пути и не только не убил, но оставил на них нижнее белье и кое-что еще, а, может быть, даже вернул обратно часть награбленных денег на путевые расходы до дома. (извините за некоторую резкость сравнения, но это только аналогия). Должен вам заметить, что я совершенно далек от мысли объяснить поступок вашей группы корыстью, личной трусостью (не говоря, конечно, об отдельных личностях) и т. п. Дело в том, что вот уже скоро 10 лет, как мы вместе со всем народом живем и действуем в страшнейшем урагане с начала мировой войны, потом революции и, наконец, войны за национальное существование и национальную свободу. Естественно, что все и вся истощилось. В конце января 1921 г. для Грузии как будто окончательно прояснились горизонты, для нее открылось поприще свободного труда и творчества, но как раз спустя две недели на ее голову обрушилось новое несчастье под видом революционной интервенции. Ее 3 года занимают русские войска, а напоследок уже под видом союза ее аннексировали в большей или меньшей степени, но массы и их вожди, наверное, устали, особенно устали те группы, которые рассчитывали не столько на свои силы и на внутреннюю социалистическую революцию и национальную правду своего дела и своей борьбы, а на международное вмешательство в русско-грузинский спор со стороны европейских официальных сил. Эти слои начали чересчур поздно разочароваться в своей наивности, в вере и надежде на буржуазные силы Европы. К тому же над Грузией все сильнее и сильнее начали проноситься ураганные огни оккупационного террора. Все эти февральские и последующие варфоломеевские дни и ночи, наконец, смелое и совершенно открытое уничтожение всяких республик, к тому же солидарное мировое предательство армян и Армении в Лозане – все это могло создать почву для того, чтобы данный эпизод борьбы грузинского народа не только за полную национальную свободу, но и за некоторую государственную автономию, уже был проигран. У некоторых отдельных групп создалось, повидимому, именно такое настроение, отсюда и убеждение, что надо отступить, признать поражение, постараться сохранить хотя то малое, что еще осталось, например: в Грузии удержать за 75 % «державного» грузинского народа хотя бы те 55 % мест, которые за ним еще остаются, и тому подобное. По моему, вот такое настроение и является подоплекой выступления группы азербайджанских мулл, групп мусаватистов и дашнаков, а также вашей и группы националистов. Причем, у первых трех групп наблюдается некоторая попытка более или менее с достоинством и честью отступить, и в этом отношении вашей группе и группе Пармена Готуа есть чему позавидовать первым группам. Недавно вы в статье «Рубикон перешли» писали, между прочим, как и Гоголадзе, что, мол, и теперь не заключить, хотя бы даже в скверный, но мир с целью содействия развитию национальной культуры, экономики и т. д. Но тогда так и скажите! И говорите это до конца с честью и искренне. Вы думаете, что быть побежденным в наших условиях и признать это свое поражение в русско-грузинской борьбе так уж позорно? А то к чему же весь этот ваш меньшевистский шахсей-вахсей, все эти покаяния, самобичевания и самооплевывания? Кто же поверит вам, что вы после социально-политического поражения большевизма в России и после его национальных дел в Грузии не просто «назвали победившего медведя папашей», согласно грузинской поговорке, а вдруг уверовали в святость большевистского учения? Кто поверит Пармену Готуа в том, что он мечтал всю жизнь о советском разрешении национального вопроса в Грузии и, наконец, дождался, но не в полной мере, ибо во главе Советской Грузии были поставлены такие «шовинисты», как Махарадзе и Мдивани. Но вот когда от этих «шовинистов» освободили Грузию и ее «братски» вычеркнули даже из списка «союзных республик», вот тогда Пармен Готуа сказал искренне и по совести: «ныне отпущаеши раба твоего с миром, яко видели очи мои». Нет, господа, это очень нехорошо! Можно и необходимо иной раз приукрасить свои слова, поступки и прочее, но в основе всегда надо быть честным и искренним. Это абсолютно необходимо всем, где бы и какую позицию вы ни занимали. Взяли бы да и сказали просто, что дело проиграно, мы побеждены, подчиняемся и признаем честно существующее положение, и по совести будем работать и сотрудничать на том поприще, которое еще осталось за грузинским народом. Вот и все. Во всяком случае в такой оценке, постановке может крыться ошибка, но ничего недостойного в этом не было бы: тут проявилось бы больше уважения и к себе и к своему народу и даже к своему победившему противнику. В этом и заключается ошибка вашей скрытой оценки положения. Я и здесь не берусь судить, ибо, во-первых, я чересчур давно отрезан от внешнего мира и не располагаю достаточными данными, а, во-вторых, если бы у меня даже и был определенный взгляд, я считал бы долгом прежде всего сообщить об этом своей партии, но не через чека ведь! (А другой возможности у меня нет!) Да, наконец, согласитесь, не могу-же я с вами делиться своими партийно-политическими соображениями и предложениями, ибо вы уже потеряли на это право. Так же и я не могу претендовать на то, чтобы ваша группа информировала меня и моих товарищей о своих мнениях и намерениях. Вы говорите о целесообразности заключения хотя бы тяжелого мира и проч., но разве таких попыток не было? И разве они не разбивались о характер противника, который может пойти на любой мир, если предполагает противника физически сильнее него, но не допускает никакого мира и соглашения, если только он в данную минуту сам физически сильнее своего противника, в особенности же, если этот противник из его ближайших родственников – из рабоче-социалистического племени. В виде слабой попытки для оправдания вашего поступка, быть может, можно сослаться на тот факт, что нынешняя власть в Грузии не только не дает противнику возможности с честью отступить, но даже не признает и не допускает капитуляции его с честью и достоинством. Эта сила и власть, которая является не только результатом революционного творчества, но в значительной степени являет собой еще и продукт социального распада и разложения, да еще в атмосфере неорганического своего происхождения на месте, в обстановке оккупационной; власть эта по природе своей добивается от противника не его краха, катастрофы и капитуляции, а именно гнилостного разложения, не кристаллического крушения, а процесса гниения, запаха гноя, желчи, распада. Быть может, она не довольствовалась вашей простой и честной капитуляцией и потребовала от вас, чтобы вы все вместе и каждый в отдельности разложились, испустили некоторый букет, чтобы вы оплевали своих товарищей, их могилы, свое прошлое, свои святыни, даже те из них, которые были у нас общие с ними. Ведь всякая здоровая сила, все равно дружеская она или вражеская, всегда с отвращением отворачивается от этих картин «самогниения» и саморазложения. Надо полагать весь этот обряд с запахами и всю эту процедуру вам приписали как условие капитуляции (по нынешним временам бывает и так, что капитулирующим без условий предписывается условие, чтобы принять их капитуляцию). Но вы все-таки перестарались до крайности. Ну, скажите, к чему эти самобичевания и покаяния в грехах, наподобие средневековых кликуш, которые перед судом инквизиции каялись в том, что они действительно колдуны и что по ночам ездят на волках и на метлах? Зачем было признавать, что вы посылали оружие в винных бочках (вот ведь какая подробность) никому иному как… Деникину? Правда, в нашей истории бывали случаи, когда завоеватели требовали от наших предков не только отречения от гяурской религии, но еще, чтобы они публично топтали наиболее чтимые иконы или публично плевали на площади в лицо и даже рот наиболее уважаемым пастырям, но этим людям по крайней мере приходилось выворачиваться наизнанку, чтобы как-нибудь умудриться самому себе плюнуть в душу. Ваша Тифлисская конференция (а также С. Орджоникидзе в своем выступлении на ней) предлагает сидящим в тюрьмах грузин, а также нам, находящимся в русском плену, тюрьмах и на поселении, последовать вашему примеру, покаяться и получить свободу. Во-первых, вам, казалось бы, пора знать, что тюрьма весьма и весьма малоудобное и малодостойное место для переоценки своих взглядов и покаяний, имеющих своим последствием освобождение (не говоря уже о том, что для оценки деятельности советской власти весьма неудобный пункт наблюдения), и люди мало-мальски себя уважающие и сохранившие хоть остатки духовных сил, брезгливо отказывались всегда от подобного недостойного торга. Вы должны помнить, что в старые времена такие предложения могли делаться лишь наиболее смелыми циниками из охранителей устоев, да и те стыдливо опускали глаза и вели такой торг не публично. И смею вас уверить, что такие предложения одинаково позорны и недостойны, независимо от того, кто кому их делает – революционеры реакционерам или наоборот. Эта власть сейчас единственная наследница революции, других организованных революционных сил сейчас нет в России. Эта власть, несмотря на свою тиранию, все же по существу находится по сию сторону революции, свергать насильственно ее – это значит открывать путь дворянской реакции и реставрации, поневоле помогать ей. Все это давно сказано и теперь можно повторить, но при чем тут раскаяние в меньшевизме? Это, что касается России. А мы, грузинские социал-демократы, выходит, должны каяться в своих убеждениях и поступках потому только, что русские армии одержали победу над грузинскими, потому только, что все эти Панкратовы, полковники Морозовы, Закчека и Грузчека систематически одерживают победы над нами и над грузинским народом? Выходит, мы должны каяться потому, что решили защищать от русских армий свободу и независимость народа?! Может быть, вы думаете, Грузия проиграла с Россией не только войну 1921 г., но и последнюю политическую борьбу, национальную свободу в настоящее время?! если бы это даже было так, то и в этом печальном поражении ничего позорного и унизительного не было бы ни для грузинского народа, ни для его политических партий. Оглядывая пройденный путь и все случившееся, наша партия с гордостью может сказать, что ее поведение во всем основном было правильным и достойным, и как партия рабочих и крестьян Грузии она совершенно чиста. Для этого в нескольких словах напомню вам основы нашего поведения и позиций по отношению к советской власти как в России, так и в Грузии. Вы предлагаете нам подчиниться и примириться с советской властью. Но разве вы не знаете, что эта власть, в особенности в Грузии, не может мириться ни с какой организованной силой. Ведь 10-го апреля 21 года грузинская социал-демократия совершила над собой буквально героические усилия: выйдя из окопов после поражения в войне за национально-политическую свободу, за честь и достоинство революции и социализма, еще над незакрытыми могилами борцов она нашла в себе смелость и решимость подавить в себе естественные чувства святого негодования против тех, кто с огнем и мечом ворвались в Грузию через горы трупов грузинских рабочих и крестьян; в интересах родного трудового народа и единого мирового рабочего фронта она согласилась фактически принять советскую власть, стать лояльной к ней при условии исполнения тех минимальных обещаний, которые торжественно были заявлены новою властью и которые ни в малейшей степени не противоречат ни подлинному коммунизму, ни принципу советской власти. Вы, должно быть, помните это историческое обещание в оперном театре, помните, я думаю, что декларация была принята единодушно и только двое из говорящих внесли некоторый диссонанс (А. Рухадзе и С. Парниев), те, кто не сумел еще подавить в себе естественного чувства негодования. Итак, 10-го апреля наша партия сумела сделать колоссальный шаг к примирению и компромиссу. Но вы знаете и то, что этот примирительный шаг произвел в лагере наших противников форменную панику, там именно хотели, чтобы мы ни в какой мере их не признавали; там, естественно, боялись политического мира и согласия с такой сильной организацией, как наша, пожалуй, эта паника была естественна с их стороны, ибо за ними почти ничего не было, кроме иностранных армий, да к тому же наше соглашение с ними значительно могло ослабить размах колонизаторской русификаторской деятельности, а это ни в какой мере не входило в расчет тех сил, которые обладали Грузией. Вы знаете, что хотя социал-демократия не получила легальности, но она почти по всему фронту совершенно приостановила всякую работу почто на 8 месяцев, в ожидании и надежде, что военный угар пройдет у новой власти, пройдет и страх перед миром с социал-демократией. Социал-демократия дала указание всем своим товарищам и населению тесно сотрудничать с установившейся властью на почве хозяйственной, культурной и пр. Вы, конечно, помните, что через месяц, как недавно выразился С. Орджоникидзе, меньшевистская амнистия кончилась. Нас начали бить насмерть. Мы ответили почти толстовским непротивлением. Нас били, а мы даже не кричали, нас загоняли в подполье, мы туда шли, но и в подполье ничего не делали – не боролись. Так истязали нас в течение 7 месяцев, после чего частично пришлось укрыться от уничтожающего огня чекистской репрессии. Но основной линии своей тактики в общем мы все же не меняли, и в эти дни сказать, что в Грузии борьба происходила в своей основе за и против советской формы правления, это значит сказать низкую неправду. Конечно, этот политический подлог кое-кому на руку, но он все-таки давно разоблаченный подлог. Социал-демократия Грузии шла в этой области на колоссальный принципиальный компромисс. Об этом говорят декларация 10-го апреля, дальнейшие разъяснения ЦК нашей партии, ответное заявление заключенных из Кутаисской тюрьмы (июнь 21 г.) за подписью покойного тов. Пармена Чичинадзе и моею (оно в чека), да, наконец, все наше поведение. Но именно этого нашего компромисса в политической области пуще огня боялась оккупация, ибо по существу ее линией был антигрузинский национализм, а не социалистическая интервенция. Грузинская социал-демократия считала целесообразным самоопределение народов, в том числе и грузинского, через демократию, через общее Учредительное собрание. Россия же самоопределилась раньше и отдельно. Но это обстоятельство не только не лишало Грузию права на самоопределение, но, наоборот, обязывало ее скорее самоопределиться. Грузинский народ, и в первую голову рабочие и крестьяне, решил установить независимое политическое существование Грузии. Не правда ли, самая простая и естественная вещь?! Только революционно модернизованное русское великодержавие не могло простить этого «нахальства». Назвали нас за это уже не изменниками царя и отечества, а предателями русского пролетариата и его революции. А вы должны же помнить, каково было отношение грузинской социал-демократии к Октябрьскому перевороту. С первых дней советского переворота грузинскую социал-демократию единодушно объявили гибельной и объективно контрреволюционной, она считала своим долгом члена социалистического интернационала придерживаться политики борьбы против советской власти в России (ведь в своем большинстве и русские социал-демократы в общем и целом придерживались той же политики). Далее вы великолепно знаете, что рабочие Грузии не только не враждовали с Советской Россией, но желали установить с нею дружеские отношения, для этой цели они избрали свою рабочую делегацию для установления связи с русским пролетариатом. Но ведь случилось невероятное, рабоче-крестьянское правительство отказалось впустить грузинскую рабочую делегацию, ссылаясь на нехватку квартир, но, конечно, это объяснялось не недостатком квартир в Москве, ибо и тогда и раньше находились в Москве квартиры для пашей, для графов Мирбахов и всех прочих сенаторско-купеческих делегаций. Какие же такие особенные квартиры нужны были нашей рабочей делегации, она могла довольствоваться одним из таких сараев, каких должно было быть несколько во дворе особняка Мирбаха. Нет, просто обиженный на нахальное самоопределение русский великодержавник не впустил к себе рабочих так называемой республики Грузии, тем более, что новый хозяин земли русской, оказывается, собирался послать в Грузию делегацию из многих дивизий с танками и пр., а грузинскую рабочую делегацию почти в полном составе с почетным караулом пригласить в Россию и заставить ее гостить тут на неопределенно долгое время. Извиняюсь, что моя беседа с вами немного затянулась. Спешу ее закончить. Когда говорят, что ожесточенная борьба идет вокруг вопроса – конституция советская или демократическая – это ложь. Основа борьбы – национальный гнет или национальная свобода. Не знаю, есть ли какие-нибудь изменения в последнее время (думаю, что нет), но основное положение тактики грузинской социал-демократии, как члена рабочего социалистического интернационала, с одной стороны, и как партия рабочих и крестьян Грузии, с другой, в общем и целом сводилась к следующему: 1) Худо или хорошо (конечно, очень много худого и опасного), но в России в настоящее время единственно возможная революционная власть – это существующее ныне правительство, свергать ее силою – это значит играть на руку дворянской реставрации, опасность которой далеко еще не устранена. 2) Социалистический рабочий интернационал должен всемерно бороться за полное признание этой власти. 3) Коминтерн и русская коммунистическая власть своею тактикою наносят тяжелый вред мировому рабочему движению и этим помогают реакции. Но ниспровержение русского коммунистического правительства было бы еже более тяжелым ударом для мирового рабочего движения, оно послужило бы сигналом и началом неистовой антирабочей реакции во всем мире. 4) Тяжелым ударом для социализма, революции и рабочего класса является, между прочим, тот факт, что русское коммунистическое правительство напало на демократическую Грузию (во главе которой стояли рабочие и крестьяне), завоевало и аннексировало ее. Надо решительно до конца исчерпать все средства, чтобы этот вопиющий вопрос разрешить миром, путем вмешательства обеих фракций мирового рабочего движения. 5) Такого разрешения требуют интересы всего рабочего движения независимо от фракционных течений, этого требовали интересы борьбы против колониальной империалистической политики мировой буржуазии, а потому грузинская социал-демократия уже 10-го апреля согласилась самоопределить Грузию хотя бы в советской форме. 6) Каким бы ни был исход этого повторного самоопределения через советы, раз с Россией установятся те или иные твердые и искренние отношения, то совершенно необходимо в той или иной форме искреннее и лояльное сотрудничество в Грузии грузинских социал-демократов и грузинской компартии. Это было бы большим моральным толчком вперед по пути единого рабочего движения, несмотря на малый масштаб Грузии, ибо Русское Коммунистическое правительство завоеванием Грузии вогнало сильную моральную занозу в организм мирового рабочего движения. Вот какова была в общих чертах наша «контрреволюционная» политика по отношению к советской власти в России, а также по нашему грузино-русскому вопросу. И особенно жестокое негодование и ненависть мы вызвали именно тем, что наша тактика не была и не могла быть контрреволюционной. Ведь факт, что Российская Компартия после жестокого провала опыта с социальной революцией еще ожесточеннее возненавидела именно социалистов, как живой укор и воплощение ее угрызений совести. Вдвойне возненавидели они, конечно, и нас. Они уже не могут не только желать, искать какого бы то ни было мира с социал-демократией, а наоборот, идейно побежденный коммунизм думает взять реванш тем, что физически уничтожит социалистов и даже название их партии всевозможными мерами, думая в своем ожесточенном помрачении, что этим можно убить и дело социализма и социал-демократии. Вот и вы, по моему, не в состоянии оставаться дальше под коммунистическим огнем или, может быть, считая дело национального освобождения Грузии проигранным, решили отступить? Ни при каких условиях от вас, должно быть, не приняли честной капитуляции, и вы вынуждены оказались по обыкновенному коммунистическому рецепту «саморазложиться», «самооплеваться» и т. д. Что же касается ваших постановлений о том, что вы распускаете грузинскую социал-демократию, этим вы уже себя ставите в смешное положение, это дело весьма несерьезное. Во-первых, еще неизвестно, сколько вас, даже если принять за основу публикуемые цифры, то ведь это далеко еще не только не вся партия, но и не особенно значительная ее часть. Во всяком случае, вашу подлинную численность мы узнаем по тому, сколько из бывших социал-демократов войдет в компартию. Правда, в случае надобности при следующей чистке всех вас как подозрительных, автоматически могут вычистить, причем, чтобы не было какого-либо подозрения в русско-грузинском пристрастии представителем чистилищной комиссии будет приглашен, как это бывает, азербайджанский «тюрок» Горбаченко, а в Азербайджан пошлют «грузина» коммуниста, например, Гинсбурга и пр. Словом, может быть в свое время вас и вычистят, но сейчас примут, конечно, в партию, и вот тогда и узнаем подлинную цифру подлинно «раскаявшихся», и тогда можно будет правильно судить о вашем праве распустить грузинскую социал-демократическую партию. Своим поступком вы, конечно, причинили вред грузинскому народу и грузинским рабочим, но в заключение пожелаю вам отныне по крайней мере не усердствовать в том, чтобы продолжать вредить ему, пожелаю вам достоинства, поскольку вы будете служить интересам подлинной рабоче-крестьянской Грузии и идее мирового торжества труда. Кое-какая, хотя и минимальная, возможность для этого у вас будет и на ваших новых позициях, ибо сказать, что лагерь, в который вы идете, есть одно сплошное зло и что оттуда можно только вредить – сказать это можно было бы только в раздраженной полемике. 

                                                                                             Гр. Лордкипанидзе 

1923 г. 23 августа. 

П. С. Извиняюсь, что пишу на языке, понятном для немногих из вас, но иначе сомнительно, чтобы письмо это дошло до вас, да к тому же в инициативной группе, кажется, у вас все знают русский язык, а дальше этой группы оно, наверно, не пойдет. 

8 января 1924 г. г.Тифлис. 

                                    Нач. Секо 

                                    Зак. Чека                                 Подписи не разборчивы. 

Материал к публикации в блоге подготовил 

Ираклий Хартишвили